**3 июня**
Сегодня с Алиной произошла жуткая история. Думал, никогда не заживёт эта рана, но вот она — сидит рядом, пьёт чай и смеётся. А ведь всё могло кончиться куда хуже.
— Мам, а может, пусть бабушка уйдёт и потеряется? — бросила Алина с вызовом. — Так всем будет легче.
— Алин, не забудь дверь закрыть, — устало отозвалась мама, поднимаясь из-за стола.
— Опять! Вечно одно и то же! — Алина скривила губы. Ей пятнадцать, а ей уже твердят, как маленькой.
— Не вечно, а пока бабушка с нами. Если выйдет на улицу — заблудится и…
— И околеет под забором, а мы будем мучиться угрызениями… Мам, ну и пусть? — глаза её сверкнули.
— Что «пусть»? — мама нахмурилась.
— Пусть уйдёт. Ты сама говорила, что устала от неё.
— Да как ты можешь? Она мне свекровь, мне с ней тяжело, но для тебя — родная кровь!
— Ага, родная! — Алина зло сощурилась. — Где она была, когда её сынок нас бросил? Когда отказывалась со мной сидеть? Когда тебя обвиняла, что муж ушёл?
— Замолчи! — мама аж подпрыгнула. — Зря я тебе это рассказывала. Неужто в тебе ни капли жалости? Мне страшно… Вот состарюсь, и ты так же меня выгонишь?
Алина потупилась.
— Ладно, иди на работу. Дверь закрою.
Мама вздохнула:
— Просто… устали мы обе.
Но не ушла. Стояла, сгорбленная, будто не сорок, а все семьдесят.
— Мам, прости, но смотреть на тебя больно. Кожа да кости, — голос Алины дрогнул.
Мама молча отвернулась.
*****
Бабушка (или «ба», как мы её звали) сидела в моей бывшей комнате. Теперь это её берлога.
— Ба, хочешь чаю? — спросила я.
В ответ — пустой взгляд.
— Дам конфетку, — подвела её к кухне.
— А ты кто? — уставилась она на меня.
Чёрт, опять «просветление».
— Пей. — сунула перед ней чашку.
Бабка раньше красавицей была — волосы пышные, губы алые. Теперь — седая, сморщенная, как печёное яблоко.
Раздался звонок.
— Мама? — открыла дверь… а там Серёга.
— Прикинь, она меня Милой зовёт, — шепнул он, прячась в ванной.
«Ба» тем временем уже забыла, что пила чай, и снова клянчила.
*****
Потом — крик. Дверь распахнута. Бабки нет.
— Блин, я ж *специально* не закрыла! — в панике запричитала Алина.
— Успокойся, найдём, — Серёга схватил её за руку.
Бегали по двору, заглядывали под лавочки… Ничего.
Вспомнила: бабуля вечно рассказывала, как в школе из окна выпрыгнула.
Школа. Тёмный двор. Трое хмырей крутят в руках фантик, тычут в лицо старухе:
— Хочешь конфетку, псина?
Алина рванула вперёд…
*****
— А ну, отойдите! — Серёга врезался в толпу.
Драка. Кровь. Доска в руках.
Еле отбились.
Бабуля, дрожащая, вдруг прошептала:
— Я всё слышала… Не отдавай меня в дом…
*****
Теперь сидим с мамой на кухне.
Две чашки. Две конфеты.
Смотрим друг на друга.
И смеёмся.
***Вывод дня:*** *Старость — не радость. Но когда твоя старуха путает тебя с чужой дочерью и просит не бросать её — понимаешь: не в памяти дело. В том, чтобы просто быть рядом. Даже если она уже не помнит, кто ты.*
