**Дневник.**
Был тихий понедельник, чуть позже семи вечера, в «Петровиче» одном из самых дорогих ресторанов на Тверской в Москве. В воздухе витал аромат душистой солянки, курицы табака, оливье и высоких бутылок крымского вина. В углу за столиком сидела одна Алёна, в элегантном платье, сверкавшем под приглушённым светом. На ней было золотое колье, часы с бриллиантами и туфли на шпильках, отражавшие её статус самодельной миллионерши. Но ни одна из этих роскошных вещей не могла скрыть пустоту в её сердце.
Алёна возглавляла сеть ателье и бутиков по всей Москве и не только. Свой империю она построила с нуля, движимая предательством и болью. Годами назад мужчины бросали её, когда у неё не было ничего, смеялись над её мечтами. Она превратила эту боль в силу, поклявшись больше никогда не быть уязвимой. Теперь, с деньгами и славой, мужчины вернулись но не за любовью. Им нужны были её богатства, её статус. Каждый раз она проверяла их притворялась бедной и смотрела, как они уходят. Так что она оставалась одна.
В тот вечер Алёна рассеянно смотрела на тарелку с гречкой, котлетой и салатом. Вино стояло нетронутым. Она подняла вилку, собираясь откусить, когда её прервал тихий, дрожащий голос:
Можно мне ваши остатки, барышня?
Алёна замерла, вилка застыла в воздухе. Она повернулась и увидела мужчину, стоявшего на коленях у её стола. Лет тридцати пяти, но жизнь состарила его раньше времени. На груди у него, привязанные тряпицей, лежали два крошечных ребёнка бледные, измождённые. Он был в рваных джинсах и засаленной футболке, дрожал не от страха, а от усталости. Но в его глазах не было стыда только отчаянная любовь отца.
Дети жадно смотрели на еду. Вокруг играла тихая музыка, звенела посуда, но его голос перекрыл весь шум. Охранник уже шагнул вперёд «Петрович» не для нищих. Но Алёна молча подняла руку, и тот остановился. Она снова посмотрела на мужчину.
В его лице было что-то настоящее. Он просил не для себя, а для детей. Напряжение в глазах, то, как он прикрывал их собой всё это дало трещину в стенах, которые Алёна годами строила вокруг сердца. Она видела в нём себя: того, кто страдал, кто терял, но всё ещё мог любить.
Не говоря ни слова, она подвинула к нему тарелку.
Бери.
Он взял её дрожащими руками. Посадил одного ребёнка на колени, другого рядом, достал старую пластиковую ложку. Кормил их осторожно, по чуть-чуть. Их рты открывались в ожидании, на лицах светилась радость та самая, которую Алёна не видела годами. Остатки он завернул в потрёпанный пакет, как сокровище, снова привязал детей к груди и поднялся.
Взглянул ей в глаза и сказал:
Спасибо.
Затем вышел в ночь, не тронув вина и не попросив больше ничего. Алёна сидела, чувствуя, как сердце колотится в груди. Что-то внутри неё шевельнулось тоска, связь, смысл, которого не было давно.
Не понимая, что делает, она встала и пошла за ним. Шёл он медленно, прикрывая детей от ветра, пока не дошёл до заброшенного гаража. Там он забрался в старую «Ладу», уложил малышей на тонкое одеяло на заднем сиденье и запел тихо:
*Баю-баюшки-баю, не ложися на краю*
Дети успокоились, их головки опустились на грудь.
Алёна стояла у машины со слезами на глазах. В тот момент она увидела любовь, которая дороже любых денег преданность отца, чистую и нерушимую. Она постучала в дверцу, и мужчина вздрогнул.
Простите прошептала она. Просто хотела узнать, как вы.
Вы за мной следили? спросил он спокойно.
Да, призналась Алёна. Я видела, как вы кормите детей. Ничего подобного раньше не видела. Мне нужно было понять.
Он представился Дмитрий, а детей назвал Петей и Славой, восемь месяцев.
Был небольшой бизнес, объяснил он. Но неудачная сделка всё разрушила. Жена ушла, когда стало тяжело, родители отвернулись. Теперь только мы трое.
Алёна попросила подержать одного ребёнка. Дмитрий на секунду заколебался, но передал. Она прижала малыша к себе, почувствовала его тепло и хрупкость. Слёзы накатили что эти дети сделали, чтобы так страдать?
Я могу вам помочь, вырвалось у неё. Отель, еда, что угодно.
Дмитрий мягко поднял руку.
Нет. Я не прошу денег. Хочу только, чтобы врач их посмотрел. И ночь одну ночь в тепле, с хорошей едой.
Алёна замерла. Он просил не выживания, а достоинства. И она поняла, что завидует ему его любви, которую сама так и не нашла.
Спасибо, прошептала она. За то, что напомнили, что у меня ещё есть сердце.
Дмитрий снова запел колыбельную, а Алёна смотрела на них, изменившись навсегда.
Наутро она привезла термосы с борщом и курицей, памперсы, смеси, записала детей к педиатру и оставила записку:
«Звоните, если что».
Через неделю Петя заболел. Температура под сорок. В больнице требовали деньги, Дмитрий в отчаянии написал Алёне: «Помогите». Через мгновение её машина уже была у входа.
**Вывод.**
Иногда судьба стучится в дверь не для того, чтобы что-то взять, а чтобы напомнить мы всё ещё люди.
