“Что ты сказал?” Ольга замерла, ощутив внутри ледяной холод. Сергей стоял у двери, сжимая в руке связку ключей. Его обычно оживлённое лицо застыло в маске раздражения.
“Я больше не могу так жить, повторил он без эмоций. Ни я, ни мама. Собирай детей и переезжай в Дубки. Бабушкин дом ещё стоит, крыша цела. Как-нибудь выживете.”
Ольга смотрела на него, как на чужого. Десять лет вместе, трое детей и такой приговор. Умирающая деревня, где осталось несколько домов, ни магазина, ни нормальных дорог.
“Почему” начала она, но он перебил.
“Потому что я устал, Сергей отвел взгляд. От постоянных упрёков, от вечного нытья, от того, что ты просто сидишь дома с детьми. Мама права: ты стала курицей. Я не узнаю ту женщину, на которой женился.”
Слёзы подступили к горлу, но Ольга сдержала их. За стеной спали дети Даша и Ваня, а старший, Артём, наверное, всё слышал.
“Где я буду работать? На что мы будем жить?” её голос едва слышался. Сергей швырнул на стол конверт.
“Там деньги на первое время. И документы на дом он давно на тебе. Если ты такая самостоятельная, докажи это теперь.”
Он развернулся и, не сказав больше ни слова, вышел. Через минуту хлопнула входная дверь.
Ольга медленно опустилась на стул. В голове крутилась одна абсурдная мысль: *”Я испекла его любимый яблочный пирог. К завтраку.”*
Дом встретил их затхлым холодом. Ольга вошла, держа на руках сонную Дашу, и почувствовала, как сжимается сердце. Здесь прошло её детство летние каникулы у бабушки, запах свежего хлеба, травы на чердаке, яблок в погребе. Теперь только пыль, паутина и ощущение заброшенности.
Артём, не по годам серьёзный, вошёл внутрь и распахнул ставни. Через грязные стёкла пробились лучи апрельского солнца, высветив пылинки в воздухе.
“Здесь холодно, пожаловался Ваня, обхватив себя руками. Скоро затопим печь, станет теплее, попыталась звучать уверенно Ольга. Артём, поможешь маме?” Мальчик кивнул, не глядя на неё. Он молчал всю дорогу, услышав последний разговор родителей.
К счастью, старая печь оказалась в порядке. Когда пламя охватило берёзовые поленья, а комната наполнилась теплом, Ольга почувствовала лёгкое облегчение.
“Мама, мы здесь надолго?” спросил Ваня, разглядывая старые фотографии на стене.
“Не знаю, малыш, честно ответила она. Давайте обустроимся, потом решим.”
Первую ночь они провели все вместе в бабушкиной широкой кровати. Дети быстро уснули, устав от переезда. А Ольга лежала без сна, глядя в потолок, размышляя, что привело её к такой участи.
Утром, освободившись из объятий спящих детей, она вышла во двор. Участок зарос бурьяном. Яблони, некогда дававшие богатый урожай, стояли корявыми, с обломанными ветвями. Старый сарай кренился, а колодец порос мхом.
Ольга окинула взглядом свои новые владения и неожиданно для себя горько, отчаянно рассмеялась. Вот оно, её наследство. Её новое начало.
Первые дни в деревне казались бесконечным кошмаром. Каждое утро она просыпалась, надеясь увидеть себя в квартире, услышать шум кофемашины и голос Сергея.
“Мама, а папа скоро за нами приедет?” спрашивала Даша, привыкшая к воскресным прогулкам с отцом.
“Скоро, крошка, отвечала Ольга, не зная, как объяснить то, чего сама не понимала.
Телефон молчал. Сергей игнорировал её звонки. Однажды пришло короткое сообщение: *”У тебя есть всё необходимое. Дай мне время.”*
Время. На что он надеялся? Что осознает, как плохо без семьи? Или, наоборот, что окончательно сотрёт их из своей жизни?
К концу первой недели стало ясно: денег, оставленных Сергеем, хватит ненадолго. Печь требовала ремонта, крыша протекала, а еду нужно было покупать. Но хуже всего оказалось то, что работы в деревне просто не было.
“Может, вернётесь в город?” предложила одна из немногих соседок в Дубках, тётя Катя.
Ольга покачала головой: “Возвращаться некуда. Зато здесь хотя бы крыша над головой.”
В тот день она решила расчистить огород. Земля, годами не обработанная, заросла сорняками, но Ольга помнила, каким щедрым был бабушкин участок.
“Артём, поможешь?” обратилась она к старшему. Мальчик лишь кивнул, по-прежнему молчаливый и отстранённый.
Они работали вместе, выдёргивая корни сорняков, разбивая тяжёлые комья земли. Руки, привыкшие к лёгкой домашней работе и клавиатуре, быстро покрылись мозолями. К вечеру спина ныла, а плечи болели, словно скованные судорогой. Но расчистили лишь небольшой участок.
“Мама неожиданно нарушил дни молчания Артём. Зачем мы это делаем?”
“Чтобы посадить овощи: картошку, морковь, помидоры, начала объяснять Ольга.”
“Нет, я не про то, перебил сын. Почему мы вообще здесь? Почему не возвращаемся домой? Что случилось между тобой и папой?”
Ольга выпрямилась, вытирая пот тыльной стороной ладони. Как объяснить ребёнку правду? Признать, что отец бросил их? Рассказать о давних обидах матери Сергея, которая всегда считала её недостойной своего сына? Или признаться, что у него, возможно, другая женщина?
“Нам нужно время, чтобы во всём разобраться, осторожно ответила она. Иногда взрослым нужно побыть отдельно, чтобы понять”
“понять, любят ли они друг друга, закончил за неё Артём. В его голосе звучала такая взрослая горечь, что сердце Ольги сжалось. Это из-за той женщины? Которая была у нас в гостях?”
Ольга замерла. Алина высокая, элегантная, спутница Сергея. “Просто коллега”, говорил он, когда она заподозрила его в поздних возвращениях.
“Возможно, честно призналась она. Но запомни: папа любит вас троих. А я я сделаю всё, чтобы вам здесь было хорошо.”
Артём внимательно посмотрел на неё, потом вдруг шагнул вперёд и обнял. Его объятия были крепкими, почти мужскими
