10декабря 2025г.
Сегодня опять вспоминаю, как Сергей отказывался ехать к морю ради экономии, а потом я наткнулась на фотографию его мамы, отдыхающей на курорте.
Марина, ты серьёзно говоришь о Ялте? Ты цены видела? Мы же решили, что в этом году будем скромными. Нужно крышу на даче отремонтировать, машине ТО провести, а в стране сейчас всё так непредсказуемо. Каждая копейка на счету, а тытолько море, море раздражённо отбросил он калькулятор на стол и с досадой поднял переносицу, будто хотел показать, насколько меня утомила моя «неразумность».
Я стояла у окна, глядя на раскалённый асфальт двора, где в знойный июльский полдень почти растаявший воздух казался смазанным. Я мечтала почувствовать солёный бриз, услышать шум прибоя, полежать неделю, не думая о годовых отчётах, борще и бесконечной экономии.
Серёжа, три года мы никуда не ездили, тихо возразила я, не оборачиваясь. Я устала. Отпуск тает. Мы же откладывали. На верхней полке в коробке лежит сумма, как раз на двоих, если быть скромными. Не в пятизвёздочный отель, а в гостевой домик.
Сейчас скромно не получится, отрезал он, наливая себе остывший чай. Билеты подорожали, продукты подорожали. Если поедем, потратим всё, а потом что? Будем зимой лапу сосать? Нет, Марина. В этом году отпуск дома. На дачу к моим поедем, там река, свежий воздух. Чем тебе не курорт? И маме помогать, у неё огурцы созрели, их надо собрать.
Я вздохнула. Спорить с Сергеем, когда он включал режим «разумного хозяина», было бесполезно. Он умел заставить меня чувствовать себя транжирой и эгоисткой, в то время как он, бедный, нёс на плечах тяжёлый груз ответственности за семью.
Хорошо, сдалась я, чувствуя глухое разочарование. Дача дача. Только не жди, что я буду стоять у плиты с утра до ночи. Я хочу отдохнуть.
Вот и умница, его голос сразу стал мягче. Договорились. Деньги останутся целыми. Нам ещё страховку продлить.
Две недели прошли в душном мареве города. Я ходила на работу, мечтая о кондиционере, который Сергей тоже считал лишним («Открыл окна и сразу сквозняк, зачем электроснабжение?»), и считала дни до отпуска. Мы должны были провести их на даче у свекрови Тамары Петровны, и эта перспектива меня не радовала, но всё же лучше, чем сидеть в бетонной квартире.
Три дня до отъезда всё изменилось. Я жарила котлеты, пытаясь не думать о кухонной температуре, когда зазвонил телефон.
Сергей поднял трубку, и его лицо мгновенно стало тревожным.
Да, мам Что? Как плохо? Давление? Врачи? Понял. Конечно, мам, о чём речь. Деньги найдём, не переживай, главноездоровье.
Разговор закончился, и он посмотрел на меня с тяжёлым взглядом.
Марина, беда. Мама позвонила. У неё резко падает давление, сердце подскачивает, ноги крутятся. Врач сказал: срочно лечение, не просто таблетки, а процедуры, отдых, режим.
В больницу кладут? испугалась я, выключая плиту.
Хуже. Нужно в специализированный санаторийкардиологический, где климат умеренный, без резких перепадов. Там курс реабилитации, ванны, массажи. Если не пойдёт, может случиться инсульт. Мамочка одна, отец умер рано. Если с ней чтото случится, я себе не прощу.
Он начал нервно ходить по кухне.
Значит, дачу придётся забыть. Нужно отправить маму в санаторий. Цены я узнавал весной, когда появились первые сигналы, и это недешево: путёвка, дорога, процедуры…
Сколько стоит? спросила я, чувствуя, как растёт тревога.
Почти всё, что мы отложили, плюс к текущей зарплате. Но это же мама, Марина! Здоровье не купишь. Мы молодые, справимся, а ей сейчас нужна помощь.
Всё, что откладывали на отпуск и ремонт? уточнила я, ощущая обиду в горле. Стостать пятьсотдвадцать тысяч рублей? Какой санаторий в средней полосе стоит столько за две недели?
Хороший санаторий! вспылил он. С полным пансионом и лечением! Ты чего, деньги жалеешь на больную старушку? Не ожидал от тебя такой холодности!
Я прикусила губу. Его обвинения в черствости были привычным оружием. Конечно, я не могла сказать «нет». Как можно отказать в лечении матери? Это было бы бесчеловечно.
Я не жалею, тихо сказала я. Пускай едет. Здоровье важнее.
Он сразу обнял меня, поцеловал в макушку.
Спасибо, родная. Я знал, что ты поймёшь. Ты моё золото. Завтра поеду к ней, отдам деньги, помогу собрать вещи, сам отвезу её на вокзал. Сядет на поезд в санаторий под Тверью, говорят, там воздух целебный.
На следующий день он опустошил наш «тайник». Я с тоской наблюдала, как тяжёлый конверт перескакивает в его сумку. Я оставалась в городе, одна, в «отпуске», без моря, без дачи и даже без лишних денег на кафе.
Сергей вернулся поздно вечером, уставший, но довольный выполненным долгом.
Отправил, выдохнул он, падая на диван. Мама сопротивлялась, плакала, не хотела брать деньги. Говорит: «Как же вы, детки, без отдыха?». Еле уговорил. Сказал, что всё равно планировали работать.
Она позвонит, как доберётся? спросила я.
Связь плохая, быстро ответил он. Санаторий в глуши, в лесу. Она будет выключать телефон, чтобы излучение не влияло на сердце. Звонит раз в пару дней с ресепшена, если получится. Так что ты её не дергай, пусть лечится.
Мой «отпуск» начался. Я занялась генеральной уборкой, чтобы хоть както занять руки и голову. Жара не спадала, город томился. Сергей ходил на работу, вечером приходил и рассказывал, как тяжело ему, как он переживает за маму.
Звонила? каждый вечер я спрашивала.
Звонила, кивал он. Голос уже бодрее, процедуры принимает. Питаются диетически, скучно, но воздух хороший, сосны, тишина. Всё, что прописал доктор.
Я начала немного успокаиваться: хотя бы польза есть. Не зря отказалась от моря.
Прошла неделя. Я сидела на балконе с ноутбуком, листала ленту в соцсети. Фотографии пляжей, коктейлей, загорелых тел. «Все на море, кроме меня», горько подумала я.
Вдруг лента подсказала: «Возможно, вы знакомы». На фото полная дама в широкой шляпе и огромных солнцезащитных очках. Я почти пролистнула, но палец замёр; в её позе, помаде цвета фуксии нечто до боли знакомое.
Я кликнула на профиль. Оказалось, это открытая страница подруги свекрови, тети Любы, с которой Тамара Петровна дружила со школьных лет. Их связь была почти неразделима.
Последний пост три часа назад, геолокация: «Ялта, курортный городок». Я открыла фото.
На снимке у лазурного бассейна и пальм сидели две женщины. Перед ними стояли высокие бокалы с яркими коктейлями, украшенными зонтиками, и тарелка с огромными креветками.
Одной была Люба. А второй
Я приблизила изображение. Сердце сжалось в груди.
Вторая женщина в ярком купальнике с леопардовым принтом, в полупрозрачном парео, смеялась, запрокинув голову. На шее блестела золотая цепочка с массивным кулоном той же, что мы подарили маме на юбилей в прошлом году.
Это была Тамара Петровна, «больная» свекровь, которой сейчас должны были «лечить» в глухом лесу под Тверью, а не отдыхать на Ялте.
Я почувствовала дрожь в руках, глядя дальше: «Мы на банане! Ощущения супер!», Тамара машет, сидя на надувном аттракционе посреди моря. Затем «Вечерний променад. Живая музыка, шашлычок», свекровь в нарядном платье танцует с мужчиной. И «Заселились! Номер шикарный, вид на море! Спасибо любимым деткам за подарок!».
Подпись «Спасибо любимым деткам» пронзила меня. Оказалось, «детки» это мы с Сергеем. Я единственная «детка», которой не была известна эта потакающая «подарка» трата.
Я просидела минут пять, переваривая увиденное. В голове крутились слова мужа: «Денег нет», «Ты тратишь», «Мама в опасности», «Связь плохая». Как же я была наивна, доверчива
Я сделала скриншоты, сохранила их в отдельную папку, потом встала к кухне, налила воды. Стакан звенел о зубы. Ярость, холод и расчётливость заполнили меня.
Сергей должен был вернуться через час. Я решила не устраивать скандал у входа слишком просто.
Я приготовила ужин, накрыла стол. Когда я открыла дверь, он уже стоял с улыбкой.
Привет, дорогой. Как день прошёл?
Ой, устал, привычно пробурчал он, разувшись. Жара доконает. В офисе кондиционер сломался, чуть не сгорели. Есть что поесть?
Конечно. Всё готово, ответила я, ставя тарелку на стол.
Мы сели. Сергей с аппетитом ел рагу, рассказывая о проблемах с поставщиками. Я кивала, подливая соус.
Как мама? вдруг спросила, глядя в него. Не звонила сегодня?
Он на секунду замер, вилкой у рта, но сразу продолжил жевать.
Звонила днем, минутудве. Связь ужасная, постоянно прерывается. Процедуры тяжёлые, устала. Врач прописал постельный режим, в основном читает книги. Скучает по нам.
Бедная, сопереживала я, сжимая салфетку так, что побелели пальцы. Лежит, значит. В глуши. А погода там какая? Дожди?
Да, говорит, пасмурно, прохладно. Но ей жара противопоказана, давление… Так что подходит.
Понятно. Слушай, Серёжа, а может, съездим к ней на выходные? Привезём продукты. Поездка почти пять часов.
Он поперхнулся, лицо покраснело.
Ты что, Марина? Туда посторонних не пускают! Это закрытый санаторий, строгие правила, карантин. Не стоит её тревожить, ей нужен покой. Врач запретил визиты.
Какой строгий врач, покачала я головой. Жаль. Я бы ей пирог испекла.
Я подошла к тумбочке, где лежал ноутбук.
Кстати, Серёжа, посмотри, я нашла один санаторий, отзывы хорошие. Может, на следующий год туда поедем? сказала я, открывая папку со скриншотами.
Он, слегка расслабленный от ужина, подошёл.
Что там? Снова мечтаешь?
Я развернула первое фото на весь экран.
Смотри, какой бассейн, пальмы, почти как в Ялте, только в Тверской области, говорят, климат идеальный.
Сергей уставился на экран, глаза расширились. Он узнал купальник, шляпу, даже свою маму с бокалом «Пина Колады», позирующую для фото.
Тишина в комнате стала гудеть. Холодильник гудел, а Сергей тяжело дышал.
Что это? выдавил он, голос дрожал.
Это? переключила я на следующее фото, где Тамара каталась на банане. Это, видимо, лечебная процедура гидромассаж в открытом море. А вот здесь постельный режим, строгий.
Сергей отшёл от экрана, как от пламени. Его лицо стало бледным, а я стояла спокойно, и от этого ему стало страшно.
Марина, я могу объяснить
Объясни, кивнула я, внимательно слушая. Как так, что мы сидим в душном городе, экономим на туалетной бумаге, а твоя «умирающая» мама кутит в Ялте на мои отпускные деньги?
Он быстро пробежал глазами по фотографиям.
Она действительно болела! Врач сказал, нужен морской воздух, йод Но я знал, что ты будешь против! Ты всё время ношь про экономию, а её жизнь на кончике! Когда она ещё увидит море?
Я ною про экономию? медленно встала я. Ты сам запретил мне покупать путёвку, сказал, что денег нет, заставил чувствовать вину за желание отдохнуть, а сам тайком купил маме путёвку за сто пятьдесят тысяч!
Не за сто пятьдесят! вопил он. Было дешевле! И это же мои деньги, я зарабатываю! Я имею право помочь маме!
Твои деньги? Кто платит ипотеку? Я. Кто покупает продукты? Я. Твоя зарплата уходит на машину, на твои желания и в «копилку», которую ты сейчас опустошил ради мамы. Мы копили ВМЕСТЕ. Это были общие деньги, а ты их украл.
Не украл, а взял! Она меня вырастила! Я ей обязан!
А мне что? Ложью? Лицемерием? подошла я ближе. Ты в глаза смотрел и врал про больницу, про Тверь, про плохое самочувствие. Ты заставлял меня переживать, а потом смеялся. «Дурочка Марина поверила»?
Никто не смеялся! Мама просто не хотела скандалов! Она знает, какой ты характер! Ты бы никогда не согласилась отдать эти деньги ей на курорт!
Конечно, не согласилась! Потому что я тоже человек! Я тоже работаю без выходных! Почему я должна платить за развлечения твоей здоровой, как бык, мамы, пока сама гнию в городе?
Не смей так говорить про маму! он сжал кулаки. Ей радость нужна!
А мне радость не нужна? горько усмехнулась я. Дело не только в деньгах, хотя они важны. Дело в том, что ты меня как ресурс считаешь: готовить, убирать, молчать, отдавать. А мама святое. Ей можно врать, ей можно гулять.
Ты преувеличиваешь, пробЯ собрала чемодан, вышла из квартиры, закрыла дверь на замок и, глядя на холодный вечерний свет Петербурга, поняла, что настало время начинать новую жизнь без лжи и обмана.
