Серёжа, ты шутишь? Скажи, что это какаянибудь нелепая шутка после долгого дня в офисе.
Лена с тарелкой в руках стояла у плиты, но еда так и не добралась до посудомоечной машины. Вода с фарфора стекала на пол, а она ни о чём не думала. Сергей, пока доедал котлету за столом, выглядел невозмутимо, будто мы обсуждаем покупку нового коврика для прихожей, а не судьбу нашего сына на ближайшие три месяца.
Никаких шуток, Лена, наконец сказал Сергей, отряхивая салфетку. Я уже маме позвонил, всё обсудил. Пашка будет у неё с первым июня. Билеты купил в обед, плацкарт, нижний уровень, всё как надо, стоило три тысячи рублей.
Ты купил билеты без меня? Лена медленно поставила тарелку на стол, звук посуды прозвучал, как выстрел. Мы же месяц назад говорили об этом! У Паши уже был заплачен лагерь по робототехнике в июне, предоплата внесена! Он ждал этого полгода, договаривался с друзьями.
Сергей поморщился, будто зубная боль, и отодвинул пустую тарелку.
Робототехника, компьютеры, гаджеты Лен, посмотри на него! Девять лет, а он бледный, как лист, и тяжёлой работы не знает. Ему нужен мужской характер, свежий воздух, физический труд, а не жизнь в душном городе с кондиционером. Мать там одна, огород огромный, забор клонится. Пусть помогает, будет и пользы, и бабушке не жалко.
Какая польза? у неё в голосе закипела холодная ярость. Твоя мама живёт в глухой деревне в Тульском районе, где до аптек тридцать километров по гравию! Вода из колодца, её кипятить час, иначе отравиться. Паша аллергик! Помнишь, как в прошлом году мы его откачивали после того, как он вдохнул какуюто траву в парке? А там цветение, сенокос, пыль!
Не выдумывай, отмахнулся Сергей, вставая. Я там вырос, здоровый как лось. Аллергия это от вашей городской стерильности. Пара стаканов кефира, прогулка босиком по рассвету, и всё пройдёт. Мама даже коза завела, молоко целебное.
Лена села на стул, колени дрожали. Она знала свою свекровь, Валентину Петровну женщину закалённую, которая лечит ангину керосином, а раны подбирает подорожником. Любую современную медицину она отбрасывает фразой: «Нас так растили, и выживаем».
Я не отпущу его, тихо, но твёрдо сказала Лена. Не дам тебе испортить ребёнка ради твоих ностальгических представлений о деревенском детстве и изза экономии на лагерь.
Сергей, уже подошедший к двери, резко развернулся, лицо потемнело.
Экономия тут ни при чём! Хотя да, деньги за лагерь можно вернуть, нам сейчас ремонт машины нужен. Но дело в принципе! Я отец, и я решил. Пашка должен стать мужчиной, а не растением в теплице. Он едет. Точка.
Он вышел, хлопнув дверью так, что стекла в серванте задрожали. Лена осталась одна. В соседней комнате Паша беззаботно играл в приставку, не подозревая, что его лето с роботами только что превратилось в работу в огороде.
Лена поняла: криками тут не спасёшь. Сергей упёрся, а на него явно давила Валентина Петровна, которая в каждом разговоре повторяла, что внука не видит и «невестка парня испортила». Нужно было действовать хитрее.
Вечером, когда страсти чуть утихли, Лена зашла в спальню. Сергей лежал с книгой, будто не замечая её.
Хорошо, спокойно сказала она, садясь на край кровати. Я подумала над твоими словами. Может, ты прав, свежий воздух ему не помешает.
Сергей удивлённо опустил книгу, ожидая продолжения ссоры.
Вот так, самодовольно улыбнулся он. Ты умная, Ленка. Поймёшь, что так лучше.
Да, кивнула она. Но есть условие.
Какое?
Ты берёшь два недели отпуска за свой счёт и едешь с ним, чтобы помочь бабушке и следить, как он переносит смену климата. Ты же сам говорил: забор клонится, а Пашка девять лет, он забор не поправит. Ты мужчина, покажи пример, научи держать молоток.
Сергей задумался.
Лена, у меня отчётный период, шеф не отпустит. Я думал просто отвезти, побыть один день и обратно.
Нет, Серёжа. Либо ты ешь с ним две недели и отвечаешь за его здоровье, либо он не едет. Я не дам свидетельство о рождении и спрячусь в его вещах. Это моё последнее слово.
После долгих раздумий Сергей кивнул.
Договорюсь на работе, две недели. Потом я уеду, а он останется до августа.
Посмотрим, ответила Лена, скрывая победную улыбку. Ее муж был готов к шашлыкам по выходным, но не к тяжёлой работе в поле.
Сборы напоминали эвакуацию. Лена складывала в чемодан Пашу, будто отправляла его на Северный полюс. Половину места занимала аптечка: антигистаминные таблетки, капли, мази, ингалятор, сорбенты, пластыри.
Мам, зачем мне туда? ныл Паша, глядя на коробку с конструктором, которую запретили брать. Бабушка Валя заставляет пить молоко! И интернет не ловит!
Паша, это ненадолго, успокаивала его Лена, гладя по голове. Папа будет с тобой. Пойдёте на речку, порыбачите. Если чтото будет плохое, сразу звони мне. Я дала тебе второй телефон, спрячь его в рюкзаке, заряженный.
На вокзале Лена провожала их, чувствуя тревогу и лёгкое злорадство, замечая, как Сергей тащил огромную сумку с продуктами для мамы и свой чемодан. В его глазах уже не было прежнего энтузиазма.
Первые три дня в деревне Лена наслаждалась тишиной. Она вернула предоплату за лагерь, но деньги оставила, ведь они могут пригодиться. Телефон молчал. Сергей присылал короткие сообщения: «Дошли, жарко, комары как бешеные». Пашка не звонил, и это её больше тревожило.
На четвёртый день зазвонил телефон не муж, а свекровь.
Лена! голос Валентины Петровны раскатился в трубке. Что ты мне подсунула? Не ест ничего! Суп грибной сварила, жирный, он не может! Пирожки с капустой отказывается! Огурцы солёные не будет! Только хлеб грызёт и воду пьёт. Ты его своими йогуртами избаловала!
Валентина Петровна, у Паши диета, жирное нельзя, желчный пузырь слабый, я же Сергею список дала, спокойно ответила Лена.
Какой список! Я его выкинула! Мужик должен всё есть! И вообще он ленивый! Грядку полоть просил уже через пять минут ноет, что спина болит. А ваш Сергей тоже спит до обеда, говорит, что стресс после работы. Кто будет забор чинить? Пушкин?
Лена с трудом сдержала смех.
Вы же хотели внука, так что воспитывайте его, Сергей обещал помочь, будьте, пожалуйста, ответственно.
В тот же вечер позвонил Сергей, голос у него был уставший.
Лен, жара тридцать градусов в тени, в доме духота, кондиционера нет, мухи жужжат как турели. Мама с утра до ночи пилит: воду набирает, дрова колет, крышу поправляет. Я уже спину порвал.
Бедненький, сказала Лена, притворяясь сочувствующей. Как там Паша?
Нормально, сидит в шалаше, местные пацаны не общаются. Мама ругает, что он дикий. Паша чихает, на руках пятна.
Какие пятна?
Красные, чешутся. Мама говорит, крапива или комары. Намазала сметаной.
Сметаной?! воскликнула Лена. Дай ему антигистамин сразу! Сфотографируй и пришли!
Через минуту пришло фото: руки покрыты характерной крапивницей, глаза отёкши.
Серёжа, слушай, это аллергия, скорее всего на траву или на эту козу, о которой ты так воспевал. Дай таблетку из синей упаковки и мазь с зелёной полосой. Никакой «народной медицины» от мамы! Если к утру не улучшится везите в районную больницу.
Лена, автобус в больницу ходит раз в сутки! Машину я отдал дяде Мише в ремонт, а он сейчас в карбюраторе возится
Ты отдал её в местный сервис? Лена хваталась за голову. Если с ребёнком чтото случится, я приеду и разнесу эту деревню по кирпичикам!
Ночь прошла без сна, каждый звонок телефона заставлял её вздрагивать. Утром Паша позвонил тайком.
Мама, забери меня, пожалуйста плакал он, шепотом. Мне плохо. Бабушка ругается, что я чешусь. Папа злой, орёт. Туалет воняет, пауки огромные. Болит живот
Лена почувствовала, как слёзы навернулись на глаза.
Держись, сынок. Папа где?
Он с дядей Мишей на речку ушёл, «лечить нервы», с пивом.
Ах, лечить нервы прошептала она. Собирай вещи, тихо, чтобы бабушка не увидела.
Она повесила трубку и начала действовать. Дождаться, пока Сергей «выздоровеет», было невозможно. Открыв ноутбук, она нашла вечерний поезд, но пересадки означали сутки в пути. Позвонила брату Олегу.
Олежка, привет. Нужно срочно помочь, 300 километров, спасать Пашу и твоего зятяидиота.
Олег без вопросов согласился, через час уже мчались по трассе.
Пять часов в дороге, Лена проговаривала реплики, но реальность превзошла всё. Когда машина Олега подкатила к покосившемуся забору дома Валентины Петровны, увидела Сергея в одних трусах, пытающегося прибить штакетник, гвозди гнулись, молоток бил мимо, а рядом стояла свекровь, комментируя каждый удар.
Паша сидел в шалаше, ноги в зеленке, лицо опухшее, глаза красные. Он просто смотрел в одну точку, даже телефон не включал.
Паша! крикнула Лена, выскочив из машины.
Сын обогнул её, схватив её за шею.
Мама! Ты пришла!
Сергей выронил молоток, в глазах его отражалось смешение страха и стыда.
Лен, зачем ты здесь? пробормотал он.
Я за сыном, Сергей, и за тобой, если ты ещё можешь двигаться, ответила Лена, не отпуская Пашу.
Валентина Петровна, увидев невестку, сразу сменила гнев на притворную милость.
Ой, Леночка! Гости! Мы забор чинем, погода хорошая, блинчиков напеку
Блинчики не нужны, Валентина Петровна, резко отрезала её Лена, не отпуская Пашу. Мы уезжаем сейчас.
Как уезжаете? возмутилась свекровь. Только приехали, неделю побывали! Пашка уже окреп!
Это не румянец, мама, это отёк от аллергии! крикнул Сергей, подошедший к забору. Лен, забери его, пожалуйста. Я не думал, что всё будет так.
Что ты забыл, Серёжа? спросила Лена, глядя в упор.
Как тяжело здесь жить, как мать давит, как всё чешется от комаров Я думал, будет как в детстве: рыбалка, молоко, свобода. А вместо этого каторга.
Ты предатель! закричала Валентина Петровна. Родную мать на городскую жизнь променял! Я тебя растила, ночи не спала! А ты внука увезти хочешь, чтобы он в интернете деградировал! Тряпка ты, Серёжа!
Сергей отпрянул, посмотрел на мать тяжёлым взглядом, полным прощания с детскими иллюзиями.
Хватит, мам. Всё, хватит. Мы уйдём. Я оставлю тебе деньги на крышу и забор, наймём местных мужиков, а мы будем в городе. Нам тут не место.
Олег помог собрать вещи, Паша уже стоял у машины, сжимая дверную ручку, боясь, что его забудут. Валентина Петровна ушла в огород, громко хлопнув дверью.
На трассе в машине царила тишина, лишь кондиционер гудел, создавая долгожданную прохладу. Паша сразу же уснул, положив голову на колени дяди Олега.
Сергей сидел рядом с Леной, глядя в окно на пролетевшие поля.
Прости меня, Лен, тихо сказал он, не поворачивая головы.
За что? спросила она, не отрывая взгляд от дороги.
За всё. За то, что не слушал. За то, что поставил Пашу в опасность. Я хотел сделать его мужчиной, а сам вёл себя, как капризный ребёнок, желающий вернуть прошлое.
Лена вздохнула, злость уже утихла, осталась лишь усталость и облегчение.
Ты знаешь, мужское воспитание это не заставлять ребёнка копать картошку под палящим солнцем и заставлять его есть жирный суп. Это уметь признавать ошибки и защищать семью. Сегодня ты, наконец, сделал это, когда сказал, что пора.
Сергей повернулся.
Думаешь, ещё не поздно? С лагерем по робототехнике?
Места уже заняты, но есть вторая смена в июле.
Давай оплатим завтра, а я возьму остаток отпуска и буду возить его туда и обратно. По вечерам будем гулять в парке, где нет крапивы.
И туалет тёплый, добавил с заднего сиденья проснувшийся Паша.
Все рассмеялись, напряжение спало окончательно.
Вернувшись в город, они сразу же приняли Пашу в душ и надели лечебный крем. Заказали большую «вредную» пиццу, городскую, вкуснуюИ когда мы сидели за столом, улыбаясь друг другу, я понял, что настоящая сила семьи в том, как мы умеем слушать и поддерживать друг друга.
