А вот Лариса всегда сыпала в борщ чутьчуть сахара, едва уловимую гранулку, и весь вкус менялся, становился более глубоким. У тебя же борщ кисловатый, будто в него уксус перелили.
Наталья держала половник, наблюдая, как Олег отодвигает от себя парящую тарелку с рубиновокрасным супом. Аромат свежей зелени, чеснока и густого бульона наполнял кухню, будто обещая уютный семейный ужин. Но имя, прозвучавшее обычным тоном, мгновенно растоптало атмосферу, превратив её в холодный склеп воспоминаний.
Лариса бывшая жена Олега, мифическая женщиналегенда, чей невидимый след тянулся через их квартиру уже второй год брака.
Олег, начала Наталья, стараясь говорить ровно, хотя обида сжимала её изнутри. Я готовлю борщ по бабушкиному рецепту, как ты любил. Ещё неделю назад ты хвалил его, просил добавить ещё чегонибудь. Что изменилось?
Олег пожал плечами, отломил кусок черного хлеба и, не отрывая взгляда от телевизора, медленно пережёвывал.
Ничего, Наташа, просто вспомнилась Лариса. У неё была лёгкая рука со специями, она чувствовала баланс. Это талант, его не научишь. Не обижайся, ты стараешься, я вижу. Просто констатирую факт. Ешь, пока остынет.
Наталья опустила половник в кастрюлю, аппетит исчез. Села напротив мужа, разглядывая его профиль. Олег человек с сединой на висках, широкими плечами, уверенным взглядом. Три года назад он выглядел идеалом: разведён, без детей, серьёзный, хозяйственный. О прошлом браке говорил коротко: «Не сошлись характерами». Наталья, мудрая и тактичная, не лезла в его душу, уважая его прошлое.
Но прошлое оказалось упорным гостем.
Первые полгода после свадьбы прошли безоблачно. Затем, словно открылся невидимый шлюз, Олег стал вспоминать Ларису. Сначала случайные замечания: «У Ларисы была такая же ваза», «Лариса любила этот фильм». Наталья отмахивалась, считая их естественными. Со временем сравнения стали частыми и, к её горечи, в её сторону.
Рубашка не выглажена, заметил Олег утром, готовясь к работе. Края неровные. Лариса всегда использовала специальный спрей, а её утюг был парогенератором. У неё стрелки на брюках были безупречны. А у тебя ладно, сойдет.
Наталья, встала в шесть, приготовила завтрак, погладила костюм, почувствовала комок в горле.
Олег, у меня обычный утюг. Глажу, как умею. Если тебе не нравится, отдай вещи в химчистку или погладь сам.
Олег, глядя в зеркало, удивлённо ответил:
Что ты так взвылась? Я лишь делюсь опытом. Может, надо купить спрей? Лариса всегда следила за деталями, её дом был без пылинки.
Я тоже следую порядку, тихо возразила Наталья, вспоминая, как вчера два часа чистила ванную. Я работаю весь день, как и ты.
Лариса тоже работала и всё успевала. Ладно, мне пора. Вечером задержусь у мамы, помогу с краном.
Дверь хлопнула. Наталья осталась одна, подошла к окну, наблюдая, как Олег садится в машину. «Лариса, Лариса», имя крутилось в её голове, как застрявшая пластинка. Почему же они развелись, если Лариса была такой идеальной кулинаркой и феей чистоты? Олег избегал ответа, мол, «люди меняются», «быт заел».
Вечером Наталья решила не готовить ужин. Она купила готовые голубцы, разогрела их и собралась читать книгу.
Олег вернулся около девяти, раздражённый и голодный.
Мама передала привет, буркнул он, разувшись. Анна Петровна тоже тебя вспоминала. Спрашивала, почему ты не берёшь её рецепт пирога. Лариса всегда пекла по выходным, дом наполнялся ароматом, а у нас только полуфабрикаты.
Наталья закрыла книгу, терпение таяло.
Анна Петровна может печь сама, если хочет. Я не люблю заморачиваться с тестом.
Вот! Олег поднял палец, будто поймал её на грехе. Женщина должна любить очаг. Лариса вот
Хватит! Наталья воскликнула, и книга упала на пол. Я слышу её имя чаще своего. Лариса готовила, гладила, убирала, дышала правильно! Если она была идеальна, почему вы не вместе?
Олег растерялся.
Там свои причины. Характер у неё был сложный, властный, любила командовать.
Значит, я просто удобная? горько усмехнулась Наталья. Я молчу, терплю, а ты всё тычешь в её достоинства. Мне это надоело.
Олег отмахнулся:
Что на ужин? Снова покупное? Лариса бы не позволила есть магазинную еду. Она заботилась о моём желудке.
Наталья молча ушла в спальню, где долго не могла уснуть. В её голове созрел план, способный либо разрушить их брак, либо спасти его. Жить втроём она, Олег и призрак Ларисы больше не хотела.
Суббота, традиционный день уборки и закупок, прошла не по сценарию.
Утром позвонила свекровь Анна Петровна.
Наташенька, здравствуй, её голос был сладок, как мёд, но в нём было чутьчуть яда. Завтра идём к отцу на кладбище, нужно покрасить забор. Приготовь пирожки, только без капусты у Олега от неё изжога. С мясом, тесто тонкое, как в нашей семье.
Наталья посмотрела в зеркало прихожей.
Анна Петровна, у меня завтра работа, отчёты, документы. Пирожки можно купить в пекарне у метро.
Как работа в воскресенье? Это грех, Наташа. И оставлять мужа голодным тоже грех. Лариса ничем не ленилась, даже ночью могла испечь блины, если вызывали.
Пусть Лариса печёт, неожиданно сказала Наталья, отрезая разговор.
Олег, слышавший всё, вышел из ванной с зубной щёткой во рту.
Ты чего мать грубишь? Она же пожилая.
Я не грублю. Я ставлю границы. Я не Лариса, я Наталья. И я не буду печь пироги по ночам.
Конечно, Олег плюнул зубную пасту в раковину. Тебе лишь бы в бумажках копаться. Женственности в тебе нет. Лариса была настоящей женщиной, а ты
Он ушёл к чайнику. Наталья стояла в комнате, её решимость была как лёд. Каждое упоминание Ларисы крушило их отношения, как молоток по хрустальной вазе. Ваза уже треснула, и последний осколок готов был упасть.
Она прошлась в спальню, открыла огромный чемодан на колесиках и начала раскладывать вещи Олега: рубашки, брюки, свитера, джинсы, носки.
Олег, глядя на неё, спросил:
Что ты делаешь? Куда едем? В командировку?
Наталья молчала, аккуратно складывая его одежду.
Я помогаю, Олег, тихо сказала она, сворачивая его любимый пуловер. Я поняла, что не достойна тебя. Я не умею готовить борщ с сахаром, не умею гладить воротники, не пеку пироги по ночам. Я плохая хозяйка, не женственная, и утюг у меня простой. Я не могу соревноваться с идеалом.
С каким идеалом? Прекрати этот цирк! он схватил рубашку, но Наталья увернула.
Не перебивай. Ты живёшь в стрессе, терпишь мои недостатки, вспоминаешь Ларису. Я не хочу быть причиной твоих страданий. Я люблю тебя, но счастье твоё, судя по всему, осталось в прошлом браке.
Она бросила его нижнее бельё в чемодан.
Поэтому я предлагаю: вернись к Ларисе.
Тишина зазвонила в комнате. Олег, задыхаясь, прошептал:
Ты с ума сошла? Мы развелись пять лет назад! Она уже замужем!
Наталья, незапиная, продолжала:
Не важно. Ты так часто её вспоминаешь, что я уверена, она всё ещё тебя любит. Она ждёт тебя, накормит правильным борщом, погладит рубашку парогенератором, и вы будете счастливы без меня.
Она поставила чемодан у двери, вытянула ручку.
Всё, Олег. Вещи собраны, зубная щётка, бритва. Можешь ехать прямо сейчас. Анна Петровна будет рада обсудить, какая Лариса святая, а я ошибка.
Олег стоял, хватая воздух, как рыба, выброшенная на берег. Он привык к мягкой, покладистой Наталье, к её молчаливым оправданиям. Он не ожидал, что она может так поступить.
Наташа, хватит. Это же детский сад! Давай всё разберём, я останусь дома, помогу твоим отчётам.
Наталья качала головой, в её глазах лишь усталость.
Нет, Олег. Это не детский сад. Это самоуважение. Я год терпела, пыталась быть идеальной, но я соревнуюсь с призраком. Призрак не имеет недостатков, а живой человек всегда проиграет вымышленному образу. Я не хочу быть второй в собственном доме.
Она вывезла чемодан в прихожую.
Уходи. Живи у мамы, подумай, или попробуй вернуть Ларису. Я тебя больше не держу.
Олег несколько минут пытался шутить, потом злился, потом просил жалости, но Наталья оставалась твердой. Она открыла дверь, зажала её на два замка, и он, рыдая, вышел, крикнув: «Дура, пожалеешь!»
Наталья упала на пол, слёзы текли, но они были слёзами облегчения. Тишина вновь заполнила квартиру, а призрак Ларисы будто исчез вместе с Олегом.
Прошла неделя. Олег жил у матери, Анна Петровна каждый день звонила, умоляя вернуть «неправильную» невестку. Наталья не брала трубку, готовила то, что ей нравилось: лёгкие салаты, рыбу на пару, заказывала пиццу. Никто больше не придирался к недосоленному рису или пыли на полках.
В четверг вечером Наталья выходила из офиса, увидела знакомую машину у подъезда. Олег сидел, голова на руле, рубашка несвежая, щетина трёхдневная, глаза печальные.
Наташа, нам нужно поговорить.
Говори, она остановилась, не приглашая его внутрь.
Я я был идиотом. Всё понял.
Что именно? Что Лариса не примет тебя обратно? усмехнулась Наталья.
Олег смутно опустил взгляд.
Я позвонил ей, просто спросить, как дела. Она меня послала, назвала занудой, сказала, что её сейчас держит муж, который не ругает за каждую пылинку. Она сказала, что я испортил ей пять лет жизни своими придирками.
Наталья рассмеялась громко, искренне.
Значит, идеальная Лариса лишь плод твоего воображения? Ты создал образ, чтобы не видеть собственных недостатков, оправдывая постоянное недовольство?
Наверное, ответил Олег, нервно переминаясь. Жить у мамы невозможно. Она пилит меня с утра до ночи: чашку не туда поставил, храплю громко. Она тоже всё время вспоминает отца, идеального, хотя помнит их бесконечные ссоры. Наташа, дай мне шанс вернуться. Я понял, какая у меня есть удача ты заботливая, теплая, настоящая. А я был глуп.
Наталья посмотрела на него, чуть смягчённо.
Знаешь, Олег, я не уверена, хочу ли тебя пускать. Мне понравилось жить одной. Никто не сравнивает меня с другими, никто не ругает мою еду.
Пожалуйста! Я изменюсь! Я сам буду гладить рубашки! Я научусь готовить, честное слово! Дай шанс. Один шанс.
Она молчала, разглядывая туфли.
Хорошо, один шанс, но с условиями.
Какие?
Первое: имя «Лариса» в нашем доме запрещено. Если услышу, чемодан мгновенно вернётся к двери, и ты уйдёшь. Второе: перестань сравнивать меня с кемлибо. Я я. Если не нравится ищи другую. Третье: по выходным готовим вместе или заказываем еду. Я не кухарка. Четвёртое: сразу купи мне самый большой букет, как я люблю, а не как «Лариса любила». Ты помнишь, какие цветы я обожаю?
Олег задумался, потом всплыл мозг.
Пионы? Да, я помню Тюльпаны тоже подойдут, если свежие.
Наталья едва улыбнулась.
Олег бросился в машину, газ дал, шины завизжали. Наталья смотрела, как он уезжает, не зная, продлится ли его энтузиазм. Но она знала одно: изменилась. Она больше не позволит сравнивать себя с призраками. Чемодан оставила у антресоли, как напоминание.
Когда Олег вернулся с огромным букетом нежнорозовых пионов, Наталья впустила его.
В тот вечер они ужинали пиццей, Олег ел её с жадностью, будто это была последняя трапеза.
Вкусно, говорил он, оттирая рот салфеткой. Ты лучше всех выбираешь доставку.
Наталья улыбнулась. Призрак Ларисы окончательно развеялся в ароматах пионов и пепперони. Анна Петровна, позвонив на следующий день, спросила, выгнала ли «невесткастрадалец», но получила твёрдый ответ:
Мам, оставь меня. У нас всё в порядке. Твой рецепт пирогов мне не нужен я готовлю замечательный тирамису.
Жизнь наладилась. Наталья чётко поняла: уважать себя фундамент, который нельзя рушить даже ради самой сильной любви. Если фундамент снова пошатнётся, она уже знает, как собрать чемодан за пятнадцать минут.
Уважай себя, и мир будет уважать тебя в ответ.
