Ты точно взяла зарядку и таблетки от желудка? В этих командировках еда как в тюрьме, без них ты в пролёте, настойчиво спросила Евгения, глядя на стоящую у подъезда своей лучшей подруги Аглаи машину.
Всё в кармане, отрезал Вячеслав, держа в одной руке молнию дорожной сумки, будто бы спешил успеть на последний поезд. Марин, перестань меня как ребёнка дуть! Я же не в Сибирь, а в Псков еду, три дня отчёт сдам, пару встреч проведу, а потом обратно. Такси уже ждёт, пятнадцать минут отсчёт идёт.
Он резко схватил молнию, защёлкнул её, будто бы боялся, что опоздает. Евгения стояла в прихожей, прислонившись к стене, и в её глазах отражалась грусть десятилетних расставаний.
Позвони, когда доберёшься до гостиницы, мягко просила она, поправляя воротник Вячеслава. И не гони по трассе, обещали гололёд.
Вячеслав, я же на поезде, помнишь? Машину оставил, подвеска гудит, рисковать не буду, ответил он, бросив быстрый поцелуй в щёку, аромат мятного жвачки заполнил воздух. Он схватил сумку и, как птица, вырвался наружу, закрыв за собой дверь.
Тишина опустилась в квартире, как тяжёлый плед после ухода шумного гостя. Евгения прошлась на кухню, налив себе остывший кофе, и задумалась: три дня время для себя, книга, маска, встреча с подругами.
Вспомнила о Аглае, своей школьной подруге, с которой прошла всё: экзамены, первые чувства, её тяжёлый развод два года назад. Аглая жила в соседнем районе, в новостройке с ухоженными дворами.
Часы показали полдень субботы. Дел не было. Может, зайти к Аглае? Евгения потянулась к телефону, но передумала подруга жаловалась на мигрени и усталость, и лучше просто прогуляться.
Она надела удобные ботинки, на улице стояла промозглая ноябрьская слякоть, и вышла в город, где каждый прохожий спешил по своим делам. На автобусе до торгового центра она забрела в магазины, купила кашемировый шарф цвета пыльной розы, и настроение улучшилось.
Выходя из молла, она свернула через двор, где проживала Аглая. Двор был ухоженный: шлагбаум, клумбы, парковые скамейки, а рядом аккуратная парковка дорогих машин.
Взгляд её упал на ряд припаркованных авто: чёрный BMW, красный Mini Cooper, серебристый Toyota Camry Серебристый Camry привлёк её внимание точно такой же, как у Вячеслава, даже с той же царапиной на заднем бампере, как будто её поставили месяц назад у супермаркета.
Сердце пропустило удар, будто бы застряло в горле.
Не может быть, прошептала она себе. Camry популярная модель, царапины могут совпасть.
Номер на табличке: В377ОР. Вячеслав всегда смеялся над этим сочетанием, считая его талисманом удачи.
МаринанетэтоЕвгения остановилась, словно вкопанная. В голове вспыхнула паника: он говорил, что едет поездом, машина «сломана», а здесь она стояла, как доказательство лжи.
Подойдя ближе, она ощутила тёплый капот, двигатель только что глох. Значит, он не на вокзале.
Треморуя, она набрала номер мужа. Гудки тянулись, будто бы в каждом звуке отскакивала молотковая крошка.
Алло, Вячеслав? прозвучал его голос, слегка прерванный шумом. Ты чего звонишь? Всё в порядке?
Да, уже в поезде, ответил он, пытаясь звучать бодро. Связь плохая, шумный вагон, я уже сплю. Позвоню вечером.
Её пальцы побелели от удерживания телефона. Он врал.
Она посмотрела на окна Аглаи, шторы были тяжело закрыты, хотя за окном ещё светило солнце.
Внутри чтото оборвалось та ниточка доверия, на которой держались десять лет брака. Оставилась лишь холодная пустота и кипящая ярость.
Не желая уходить, Евгения подошла к домофону, но ключа не было. Звонила в квартиру Аглаи, но никто не отвечал.
Из подъезда вышла молодая мать с коляской, и Евгения, стиснув дверь, прошептала: «Спасибо».
Лифт медленно поднёс её на пятый этаж. В зеркале кабины она увидела бледное лицо, глаза, полные гнева, и тот же шарф, теперь словно верёвка.
Нажала звонок у квартиры 54.
Кто там? голос Аглаи прозвучал настороженно.
Аглая, это я, Евгения! крикнула она, пытаясь звучать живо. Я мимо проходила, зайду!
Тишина, затем шёпот.
Я… не одета… больна… может, позже? ответила Аглая сквозь дверь.
Не оттягивай! Я принесла лекарства от мигрени, открой! настойчиво сказала Евгения, нажимая звонок ещё раз.
Дверь приоткрылась, в щели появился её лицо растрёпанные волосы, бледная кожа, красные пятна на шее, халат, едва скрывающий грудь.
Евгения, я в ужасном виде начала она.
Открой, иначе я буду звонить, пока соседи не вызовут полицию, бросила она, голос стал жёстким.
Дверь распахнулась, и в прихожей стоял тот же запах мужского парфюма, что и в поезде.
Чьи это ботинки? указала она на чёрные кожаные ботинки у входа. У тебя кто-нибудь есть?
Аглая побледнела.
Это сантехник! Кран протекает, он сейчас в ванной, вымолва.
Сантехник в «Ральф Рингер» за пятнадцать тысяч? усмехнулась Евгения. Не зря же они так много зарабатывают.
В гостиной стояли два бокала с недопитым вином, тарелка фруктов, мужская рубашка.
Игорь! крикнула она, бросая вызов. Сантехник, сдавай отчёт!
Тишина, но Аглая начала всхлипывать.
Не надо… Пожалуйста, уйди… Мы всё объясним…
Евгения подошла к закрытой двери спальни.
Я считаю до трёх. Если ты не выйдешь, я разбью всё в квартире, проговорила она, её голос дрожал от ярости.
Дверь открылась, и в дверном проёме стоял Вячеслав в джинсах, без рубашки, лицо испуганное, как у кота, пойманного за лакомством.
Ты всё не так поняла, начал он, как типичный соблазнитель.
Серьёзно? спросила она, глядя в глаза человеку, с которым делила постель и планы. Ты в Пскове, а здесь?
Он попытался протянуть руки.
Давай поговорим спокойно, дома, а не здесь. Я сейчас оденусь, и уедем.
Нет, отрезала она. Здесь должны послушать и Аглая. Она лучшая подруга, она должна знать, что происходит.
Села в кресло, не снимая ботинки, их грязь оставила пятно на светлом ковре.
Расскажите, сказала, будто бы приглашала их в клуб «Сантехник».
Аглая куталась в халат, шёпотом произнесла: «Полгода».
Полгода? повторила Евгения. То есть, когда я утешала тебя после развода, ты уже спала с моим мужем?
Это случайно! воскликнула Аглая, голос дрожал. Я была одинока, а он меня понимал! Ты всегда занята, а он приходил, помогать с полками, продуктами…
Понимал? кивнула Евгения. А у меня искра погасла? Ты говорила, что мы планируем ребёнка, даём деньги на дачу, а ты врал полгода?
Вячеслав опустил голову.
Я не хотел тебя обидеть, запутался. С Аглой проще, а с тобой постоянные проблемы.
Праздника хотел? сказала Евгения, её голос стал холодным, как лёд. Я устрою тебе праздник, самый незабываемый.
Она достала телефон.
Что ты делаешь? испугался он.
Пишу твоей маме, Галине Петровне. Она всегда говорила: «Светочка хозяйственная, мягкая». Теперь она узнает, что её любимая невестка Светочка.
Не смей! крикнул он, вспоминая мать.
У меня сердца нет? спросила она, глядя в него так, что он замер. Я десять лет тебе отдавала, лечила гастрит, слушала нытьё о начальнике, а ты устраивал роман в постели подруги?
Она отправила сообщение, и дальше диктовала:
Игорь, у тебя есть час собрать вещи из нашей квартиры. Ключи оставь в почтовом ящике. Если я вернусь и увижу хотя бы один твой носок, сожгу его в гостиной.
Он возразил, что это его квартира, но она напомнила, что она принадлежит её родителям, а он лишь прописан.
Убирайся, сказала, указывая на Аглаю. Живите, как хотите, но я больше не часть этой истории.
Она подошла к входной двери, взглянула на ботинки и куртку Вячеслава, бросила куртку на пол и прошептала:
Ой, простите, поскользнулась, глядя в его ошарашенные глаза.
Дверь захлопнулась, и она спустилась по лестнице, колени дрожали от адреналина, но вместе с болью пришло странное чувство свободы.
Во дворе стояла та же Toyota Camry, символ предательства. Она подошла к машине, провела пальцами по царапине на кузове, шепотом произнеся:
На память о командировке.
Сигнализация завыла, но она не обернулась, пошла к остановке, укутанная новым шарфом.
Дома она, словно робот, собрала вещи Игоря, оставив лишь самое необходимое, заменила замок, который покупала год назад.
Вечером телефон безумно звонил Игорь, Аглая, свекровь. Она отключила звук, налив себе редкое вино, которое хранила для особого случая.
Через час в дверь начали стучать:
Марина! Открой! крикнул Игорь, пьяный и яростный. Отдай мои вещи!
Вещи в тамбуре! крикнула она. Полиция уже вызвана!
Он бросил мешки и ушёл.
Утром квартира была пуста, тишина заменяла привычный храп. Евгения заварила кофе, вышла на балкон, город просыпался, а в груди зияла пустота, но воздух казался чище.
Через неделю она подала на развод, процесс прошёл быстро, детей не было. Игорь пытался вернуть её, дарил цветы, клялся, что с Аглой всё кончено. Она просто удаляла его сообщения, не отвечая.
Полгода спустя она получила повышение, купила билет на море, и в аэропорту увидела Игоря с чужой женщиной, спорящей о билетах. Она улыбнулась, поправила солнечные очки и прошла мимо, отправляясь в новую жизнь, где нет места лжи и предательству.
А Аглая, говорят, живёт одна в той квартире, и каждый раз, глядя в окно на серебристый Camry, вздрагивает. Это уже другая история.
