Марина, подруга Андрея слишком навязчивая с помощью по дому, и я указала ей на выход.
Аксинья, не обижайся, но на вытяжке слой жира такой, что можно картошку жарить прямо на ней. Пока чайник вскипает, я бы быстрой чистки занялась. Ты ведь всё в работе, а Андрей любит порядок.
Аксинья стояла на табурете в центре кухни, в руке губка и средство «Антижир», которое Марина прятала в дальний угол шкафа изза резкого запаха. На ней был любимый фартук с лавандой, и выглядела она так, будто бы родилась в этой кухне и провела здесь двадцать лет.
Марина, застыв в дверном проёме с ноутбуком, почувствовала, как к гортани подбирает горячая волна раздражения. Она главный бухгалтер, сейчас квартальная отчётность крутит её мозги цифрами и звонками из налоговой. Дома ей хочется тишины и чашки кофе, а не лекций по домоводству от «лучшей подруги детства» мужа.
Аксинья, слезь, пожалуйста, сдерживалась она. Я не просила мыть вытяжку. У меня график уборки, а кухня будет чистой в субботу.
Ой, брось эти графики! отмахнулась Аксинья, энергично локтем бросая грязь. Ее рыжие кудри подпрыгивали в такт движениям. Грязь не ждёт субботы. Андрей вчера жаловался, что обострилась аллергия. Всё изза пыли и жира. Я сейчас всё навожу, потом борщ сварю, как в прошлой школе. А то ты всё полуфабрикатами его кормишь, желудок лишь портя.
Марина медленно закрыла крышку ноутбука.
Андрей не жаловался, у него сезонный поллиноз, холодным тоном сказала она. И полуфабрикаты мы ели месяц назад. Аксинья, отложи губку. Это мой дом и моя кухня.
В этот миг дверь в прихожую хлопнула, и в коридоре раздался бодрый голос Андрея:
Девчонки, я дома! Какие ароматы! Аксинья, ты что, пироги готовишь?
Муж вошёл, сияя, как чистый самовар. Он даже не заметил напряжённость, густую, как дым над печкой. Увидев Аксинью на табурете, он разлился в улыбке.
Ого, Аксинья, ты прямо электровеник! Марина, смотри, как блестит!
У меня руки доходят до работы, которая платит ипотеку, тихо сказала Марина, глядя в глаза Андрею. Но он прошептал мимо.
Да ладно, Мариш, не кипятись. Аксинья же от чистого сердца. Она сейчас в отпуске, скучает, поэтому пришла помочь. Мы же свои, правда, Аксинья?
Конечно! Аксинья, спрыгнув с табуретки, поправила юбку и дружескизвонко поцеловала Андрея в щеку. Я помню, какой ты привереда в быту. Тебе всё должно быть хрустящим. А Марине нет времени, она карьеру строит. Поэтому я и взялась за дело.
Марина безмолвно развернулась и ушла в спальню. Ей хотелось крикнуть, разбить посуду, но она знала: если сейчас устроить сцену, её воспримут как истеричку рядом со «святой» помощницей. Андрей и Аксинья дружили со школьных лет, их мамы были подругами, а Аксинья всегда была фоновым шумом в жизни Андрея. За последний месяц этот шум стал невыносимо громким.
После развода с прошлым мужем Аксинья решила, что её миссия спасти «бедного Андрюшу» от бытовой неустроенности. Она появлялась без звонка, приносила контейнеры с едой, критиковала шторы и переставляла вазы, мол, «по фэншуй денежный поток лучше течёт». Андрей, мягкий и неконфликтный, лишь смеялся и с удовольствием съедал её котлеты, не замечая проблемы.
Вечер прошёл в мучениях. Марина сидела в кабинете, сверяя дебет и кредит, а из кухни доносились громкий смех, звон посуды и аромат борща.
Помнишь, как в девятом классе ходили на турслёт? слышался голос Аксиньи. Ты тогда не мог палатку поставить, я тебе помогала вбивать колышки!
Было дело! хохотел Андрей. Ты у нас всегда была боевая.
Марина чувствовала себя лишней в своей квартире. Она вышла на кухню лишь за водой.
О, Марина, садись, поешь! широким жестом пригласила Аксинья, уже переодевшись в домашний костюм. Борщ готов, я туда добавила секретный ингредиент, Андрей уже две тарелки отварил.
Спасибо, я не голодна, Марина наливала воду. Андрей, надо поговорить наедине.
Да брось, Марин, тут все свои, отмахнулся муж, намазывая горчицу на хлеб. Аксинья в курсе всех наших дел.
Нет, Андрей. Наедине.
Услышав в голосе жены металлическое отзвучание, Андрей вздохнул, вытер рот салфеткой и пошёл за ней в спальню. Аксинья провожала их сочувствующим взглядом, как врач, наблюдающий за тяжёло больным.
В спальне Марина закрыла дверь и повернулась к мужу.
Андрей, это должно прекратиться.
Что именно? он недоумевал, хлопая глазами.
Аксинья. Её слишком много. Она приходит без приглашения, трогает мои вещи, готовит на моей кухне. Я чувствую себя гостьей в своём доме.
Мариш, ты преувеличиваешь. Она просто хочет помочь, ей одиноко. А у нас семья, уют. И борщ, конечно, вкусный. Ты же эту неделю не готовила.
Я не готовила, потому что закрываю год! Марина повысила голос. Я зарабатываю деньги, Андрей. Я не нанимала Аксинью домработницей. Если нужна помощь, я позову клининг, а не «свою» подругу, которая метит территорию.
Какая территория? Мы друзья детства! Она мне как сестра!
Сестры не навязываются так. Она критикует меня: «слой жира», «полуфабрикаты», «строит карьеру». Ты слышишь, как это звучит? Она пытается выставить меня плохой женой, а себя идеальной.
У тебя стресс на работе, Андрей подошёл и попытался обнять её. Не ищи подвоха. Аксинья просто рубахахарень, говорит то, что думает.
Разговор зашёл в тупик. Андрей закрывался от правды, когда речь шла о подруге.
Следующие три дня прошли в относительном затишье. Марина задерживалась на работе, чтобы не сталкиваться с «помощницей». В пятницу ей пришлось уйти пораньше мигрень накрыла так, что перед глазами плавали круги.
Она открыла дверь, мечтая лишь упасть в прохладную постель, закрыть шторы и отдохнуть в тишине. Квартира была подозрительно тихой, но в воздухе пахло духами Аксиньи.
Марина прошла в гостиную, но там пусто. Запах духов всё ещё висел. Она направилась в спальню, где дверь была приоткрыта. Подойдя, она замерла на пороге, не в силах поверить глазам.
Аксинья стояла перед открытым шкафомкупе, перекладывая вешалки. На кровати горой лежали мужские вещи: рубашки, джемперы, даже нижнее бельё.
Что происходит? голос Марины прозвучал хрипло, но громко.
Аксинья вздрогнула, уронила стопку футболок и, отдав лицо на секунду, скрыла испуг, сменив его на возмущённую добродетель.
Ой, Марина! Ты как мышь крадёшьсь! Испугала!
Я спросила, что ты делаешь в моём шкафу? Марина шагнула в комнату, чувствуя, как головная боль отступает, уступая место ледяной ярости.
Порядок навожу! Аксинья уперлась руками в бока. Глядела, как Андрей рубашку погладить хочет, а там всё перемешано: носки с трусами, зима с летом. Бардак страшный, решила разбить по цветам и сезонам. Кстати, я пару твоих кофт выкинула в мусорный пакет, они уже стёртые, с катышками. Андрею стыдно ходить с такой женой. Женщина должна выглядеть королевой, даже дома.
Марина посмотрела на пол. Там действительно лежал чёрный мусорный пакет, из которого торчал рукав её любимого кардигана тёплого, мягкого, в котором она любила уютно закутываться вечерами.
Это был конец. Точка невозврата.
Марина вытащила кардиган, прижала его к груди и, подняв глаза, произнесла:
Вон.
Что? Аксинья округлила глаза.
Вон из моего дома. Немедленно.
Ты с ума сошла? фыркнула Аксинья, пытаясь удержать лицо. Я лишь порядок навожу, а ты меня гонишь? Я Андрею скажу, какая ты неблагодарная истеричка!
Он придёт в пустую квартиру, если ты сейчас не исчезнешь, перебила её Марина. Ты пересекла все границы: вошла в спальню, трогала бельё мужа, выбрасывала мои вещи. Это не помощь, а вторжение.
Я делаю это ради Андрея! Ему нужен уют!
Ему нужна жена, а не назойливая муха! Марина шагнула к ней, и Аксинья отпрянула. Ты пытаешься занять моё место маленькими шагами: сначала кухня, потом гостиная, теперь спальня. Ты метишь территорию своим борщом и порядком, но ошиблась. Здесь хозяйка я.
Ты сухарь! Думай только о цифрах! Андрей с тобой скучает, ему нужна ласка! вопила Аксинья, лицо раскраснелось.
Если бы ты знала, чего ему нужно, ты бы была женой, а не подружкой, таскающей тарелки, парировала Марина. Но он выбрал меня и живёт со мной. Ты лишняя.
Аксинья задохнулась от возмущения.
Ах так Ну, погоди. Андрей узнает
Конечно узнает. Я ему всё расскажу. А теперь собирай вещи и уходи. У тебя минута.
Марина распахнула входную дверь. Аксинья схватила сумку, натянула туфли и бросилась в коридор.
Ты пожалеешь! прошипела она, проходя мимо. Ты останешься одна со своей гордостью!
Лучше одна, чем с такой «подругой» в доме, ответила Марина, с наслаждением захлопнув дверь.
Она прислонилась к холодному металлическому проёму, закрыла глаза. Голова снова пульсировала, но внутри возникло странное чувство облегчения, как будто из дома вынесли долгий годами накопившийся мусор.
Через час вернулся Андрей, весёлый, насвистывая. Увидев тишину и лицо жены, насторожился.
Марина? Ты дома? Где Аксинья? Она обещала сюрприз, порядок наводит.
Марина сидела на диване, перед ней на журнальном столике лежал тот же чёрный пакет.
Аксиньи здесь больше нет, Андрей. И не будет.
Андрей снял пиджак, хмурясь.
Что значит «не будет»? Вы поссорились? Опять изза пустяков? Марина, ты же взрослая женщина
Это не пустяки, Марина указала на пакет. Она вошла в нашу спальню, рысь в твоём белье, выбросила мои вещи, назвала меня сухарем и сказала, что тебе со мной плохо. Это тоже «помощь»?
Андрей подошёл к столу, заглянул в пакет, увидел любимый кардиган и несколько футболок. Его лицо вытянулось.
Она выбросила твои вещи? Сами́?
Да. Она решила, что имеет право решать, во что мне одеваться. Андрей, я терпела её комментарии, её готовку, её постоянное присутствие. Но сегодня она влезла в нашу интимную зону. В шкаф, в постель.
Андрей сел, потер лицо руками.
Я не знал, сказал он глухо. Думал, она просто рубашки погладить хотела
Она хотела показать, что лучше меня, что главная, Марина бросила. Выбирай: жить своей семьёй без посторонних, или с Аксиньей и её борщами, но без меня. Я больше не позволю себя превращать в дурака в собственном доме.
Андрей молчал, глядя на пакет, потом на Марию уставшую, бледную, но с блеском решимости в глазах, которого давно не видел. Он вспомнил, как утром Аксинья писала: «Твоя опять на работу ускочила, даже завтрак не погрела. Я вечером приду, наведу марафет». Тогда он принял это за заботу. Сейчас же пакет выглядел предательством.
Прости меня, наконец сказал он. Я идиот. Я действительно не видел. Я привык к ней, она всегда была такой активной. Но это уже слишком.
Он набрал номер, включил громкую связь.
Алло, Андрей! в трубке прозвучал возмущённый голос Аксиньи. Ты представляешь, эта твоя мегера меня выгнала! Я для вас старалась, порядок наводила, а она
Аксинья, замолчи, прервал её Андрей резким тоном. Я всё знаю. Зачем ты лезла в шкаф? Зачем выбросила вещи Марии?
Это старые тряпки! Я хотела как лучше! Андрей, ты не понимаешь? Она тебя не ценит!
Это не твоё дело, Аксинья. Марина моя жена, наш дом. Ты перегнула палку. Я запрещаю тебе приходить без приглашения. Думаю, нам стоит сделать паузу в общении.
Что?! Ты меня бросаешь изза неё? Мы же друзья!
Друзья уважают чужие семьи, Аксинья. Ты пыталась разрушить мою. Не звони больше.
Он положил трубку, в комнате воцарилась тишина, но теперь она была спокойной.
Марина выдохнула, плечи опустились.
Спасибо, сказала она.
Андрей сел рядом, обнял её.
Прости меня. Я был слеп. Мне казалось, что чем больше людей, тем веселее, а толпа в спальне не нужна.
Особенно в спальне, усмехнулась Марина.
Я разберу этот пакет, сказал он. И верну твои вещи на место. А кардиган я его люблю, в нём ты такая уютная.
А как же борщ? хитро спросила Марина. Ты же любишь настоящий, на косточке.
Знаешь, Андрей поцеловал её в висок. Я потерплю. Зато будем есть пельмИ в тишине их новой квартиры звучал лишь мягкий шёпот их взаимного обещания больше не позволять чужим теням разрушать их мир.
