Однажды давным-давно, в славном городе Нижнем Новгороде, жила-была женщина по имени Аграфена.
— Мы не упустили время, просто долго шли к своему счастью, — проговорила она, прижимаясь к Владимиру.
Аграфена проснулась, потянулась и улыбнулась. Воскресное утро дарило покой, не нужно было никуда спешить.
Когда умер её муж, все вокруг ожидали, что она утонет в слезах. И она притворялась — носила маску скорбящей вдовы, как полагается. На работе дали отгулы, чтобы она могла проводить супруга «по-человечески».
Со стороны их семья казалась образцовой, но что творилось у каждого внутри — неведомо. По правде, она жалела Дмитрия, как любого, кого смерть забрала слишком рано. Но не как мужа, которого любила.
Аграфена взглянула на фотографию в рамке. Всё, пора убирать. Раньше не трогала — гости приходили, утешали, искали глазами портрет покойного.
Каждое утро видеть его самодовольное, словно у сытого кота, лицо — слишком. Она встала, подошла к полке и взяла снимок. Рассмотрела ухоженные черты, уверенность во взгляде. Сколько женщин он с ума сводил… Аграфена усмехнулась.
— Ну что, допрыгался? Думаешь, я страдаю? Не дождёшься. Прощай. — Она раздвинула книги и сунула фото между ними. — Вот и твоё место. Не в моей жизни.
Смахнув с ладоней невидимую пыль, она направилась в ванную.
***
Когда-то, ещё в студенческие годы, Аграфена вышла с последнего экзамена, и коридор института был пуст.
— Как сдала? — возник перед ней ничем не примечательный паренёк. Они поступали вместе.
— На пятёрку! — не скрывала радости.
— Значит, будем учиться вместе. — Он улыбнулся.
— Если списки не подведут… — начала она, но знала — поступит.
— Формальность. У тебя одна четвёрка, проходной есть.
— Когда списки вывесят?
— Послезавтра. Отметим? — в его голосе зазвучала надежда.
Аграфена подумала — родители на работе, дома скучно…
— Пойдём.
Они гуляли по Нижнему, ели мороженое, потом кино.
Но в институте их распределили в разные группы. Ей было всё равно, а вот Владимир расстроился. Теперь виделись только на лекциях, где он неизменно садился рядом.
Однажды он опоздал, и её соседом стал Дмитрий Морозов, влетевший в аудиторию в последний момент. Она хотела сказать, что место занято, но начался урок.
— Шевчук ревнует, — шепнул Дмитрий. — Чувствую, как он мне в спину смотрит.
Аграфена обернулась. Владимир сидел на заднем ряду с мученическим лицом.
— Молодые люди, тише! — профессор строго прервал их.
В итоге выгнал обоих. Сперва они ждали в коридоре, потом пошли в столовую — чего время терять?
Дмитрий был умён, остроумен. Его уважали даже преподаватели.
— Гриша, осторожнее с ним, — предупредил позже Владимир. — Бабник и шут гороховый.
— Ревнуешь? — улыбнулась Аграфена.
— А если да?
— Между нами ничего нет.
Но одной лекцией не обошлось. Она влюбилась, дня не могла без Дмитрия. Все считали их парой, родители — женихом и невестой. Обаятельный, он покорил даже её мать.
Свадьбу откладывали, но планы нарушила беременность. Дмитрий воспринял это спокойно.
— Прикольно. Но как ребёнка растить? Учёба… Может, подождём?
Аграфена согласилась. Но тошнота, слабость — в итоге она сделала аборт. С ребёнком институт не окончить.
А Владимир оставался другом. Скрытно, ненавязчиво — всегда рядом.
После четвёртого курса они с Дмитрием поженились. Его отец, важный чиновник, взял их к себе. Дмитрий быстро рос в должности. Аграфена не ревновала — понимала, отец сыну помогает.
Однажды она застала мужа в объятиях наглой секретарши. Та, не смутившись, усмехнулась ей в лицо.
Дома был скандал.
— Все мужики гуляют. Ты — моя жена. Люблю тебя.
Секретаршу уволили, взяли другую — менее привлекательную. Аграфена успокоилась.
А потом «доброжелательница» сообщила — у Дмитрия есть ребёнок.
— Родился — и что? Ничего не изменится. Я тебя не отпущу, — сказал он.
Уйти? Она испугалась. Ещё любила его.
Они жили, как соседи. Но внешне — идеальная семья.
А потом полиция сообщила — Дмитрия нашли на даче. Мёртвого.
— Сердечный приступ. Женщина, бывшая с ним, вызвала «скорую» и исчезла.
Аграфена носила траур при людях. Но плакала не по нему.
***
Она выпила кофе, глядя в окно. Была свободна.
В дверь позвонили.
— Вам кого? — спросила она мужчине на пороге.
— Не узнаёшь? — он улыбнулся. — Владимир Шевчук.
Теперь узнала. Повзрослевший, в очках — теперь он преподавал в институте.
— Заходи. Дмитрий умер.
— Как?!
— Инфаркт.
Они пили чай на кухне.
— Дети есть? — спросил он.
— У нас не было. А у него — двое. От любовниц.
— Ты… спокойно об этом говоришь?
— Все думали, у нас идеальный брак. — Она горько улыбнулась.
— Он изменял, а ты терпела?
— Так живут многие.
— Неправда.
— Хочешь сказать, ты лучше?
— Нет. Будь я лучше, ты бы за меня вышла.
Он стал приезжать. В один из визитов предложил руку.
— Мы не дети. Я всегда тебя любил.
— Не хочу новых отношений. Хочу покоя.
Он понял, но не перестал приезжать.
Прошёл год. Аграфена наконец поехала на дачу — продавать.
Вечером у калитки остановилась машина. Владимир с цветами.
То ли дача, то ли весна — но её сердце дрогнуло.
— Сколько лет потеряли, — прошептал он ночью.
— Не торопи меня.
— Вечно в трауре будешь?
— Нет. Просто я боялась. Думала, если бы вышла за тебя — всю бы жалела. Но сейчас… словно вернулась домой.
Она прижалась к нему.
— Мы не упустили время. Просто долго шли к счастью.
Счастье у всех разное. Главное — не упустить его, когда найдёшь.
