Решили навестить моих родителей почти через полгода после свадьбы. Знал, что это будет испытание, но даже не представлял, насколько тяжёлым. Едва переступили порог, как мама встретила нас ледяным взглядом и словами, от которых кровь стыла в жилах: «Тут работают, а не гуляют». В её голосе звучала угроза, будто мы приехали не в родной дом, а на каторгу.
Моя Даша, с её нежными руками и городской деликатностью, вдруг показалась хрупкой, как полевой цветок. Видел, как она сжала мою руку, когда мама велела ей чистить рыбу. «Серёжа, ведь это твоя жена, а не служанка!» хотелось крикнуть, но я молчал. Молчал, потому что знал: каждый мой протест разожжёт новый костёр.
Дни в деревне превратились в кошмар. Даша работала до поздней ночи, её пальцы дрожали от холода, когда она мыла посуду колодезной водой. Видел, как она сжимала губы, чтобы не расплакаться, пока мама снова и снова упрекала её в лени. «Ты никогда не будешь достойна моего сына!» звучало в голове, словно проклятие. А я стоял в стороне, будто невидимыми цепями прикованный к земле, на которой вырос.
На ужин были варёная картошка и рыба, приготовленная Дашей, но мама даже не села с нами. Она наблюдала из угла, как тень, ждёт ошибки. А когда мы легли спать, слышал, как Даша плачет в подушку. «Прости прости меня» шептал я, но слова растворялись в темноте.
Вернувшись домой, решил сказать матери: «Больше никогда не обижай мою жену». Но она лишь рассмеялась. «Ты забыл, кто тебя вырастил? Кто кормил, когда ты плакал от голода?» Её слова вонзились в сердце, как нож.
Когда мы снова поехали в деревню, я был готов к бою. Отец повредил ногу, и мне пришлось гнать коров. У Даши стёрлись резиновые сапоги, они разодрали ноги до крови. Дождь залил поля, превратив их в болото. Она шла за мной, спотыкаясь, а я молчал, зная: любая моя забота вызовет новую волну насмешек.
А потом баранина. Даша не выносила её запаха, но мама специально готовила её каждый день. «Ешь, если хочешь быть частью семьи!» кричала она, когда Даша отодвинула тарелку. Я взял вилку, разорвал кусок мяса и швырнул его на пол. «Больше никогда», прошептал, но это было только начало войны.
Теперь, когда Даша ждёт нашу дочь, я не могу рисковать. «Поезжай сама, если хочешь, говорю маме по телефону. Но она останется здесь». В её молчании скрывался океан обид, но моё сердце впервые было спокойно. Обнял Дашу, и её тёплые руки напомнили: иногда нужно защищать семью даже от тех, кто дал тебе жизнь.
P.S. Когда мама позвонила в следующий раз, я выключил телефон. Нам обеим было больно. Но иногда боль единственный способ проснуться.