**Доверчивый муж и склянка с ядом**
Вот и приехали, мама. — Сергей распахнул перед матерью дверь машины.
Валентина вышла и подняла взгляд к окнам своей квартиры. Вздохнула.
— Что, мам, опять не по себе?
— Да нет, сынок. — Она заглянула ему в глаза, где читалась искренняя тревога. — Всю жизнь здесь прожила. Сначала с родителями, потом с мужем. Тебя из роддома сюда принесла. Таким славным был… — Она замолчала. — Помнишь, как после ремонта шторы выбирали? А теперь… — Она снова взглянула на окна.
Сколько раз она стояла у кухонного окна, высматривая в сумерках своего Михаила. Как увидит его во дворе — тут же проверяла, не остыл ли ужин. Газ под чайником всегда оставляла включённым. Михаил любил чай обжигающе горячий, обязательно с колотым сахаром. «С конфетами — баловство», — говорил. Деревенская привычка.
— Пойдём, мама, — сын коснулся её руки, прервав воспоминания. — Таня, наверное, заждалась.
— Таня… — прошептала Валентина. — Ни разу ко мне не зашла. Моей смерти ждёт?
— Хватит, мама, — резко оборвал её Сергей.
Они поднялись на третий этаж старого дома в центре Москвы. Сын открыл тяжёлую дверь с следами от таблички: «Иван Петрович Соколов. Профессор».
Невестка выглянула из комнаты, фыркнула и скрылась.
— Проходи, мам, чай сделаю, с лимоном, как ты любишь, — сказал Серёжа.
Валентина зашла в маленькую комнатку, когда-то детскую, потом сыновью, а ещё раньше — её собственную. Опустилась на потёртый диван, откинула голову и закрыла глаза.
«Что теперь будет?» — подумала она.
***
Валентина вышла замуж поздно. Отец, профессор, видел в ней продолжательницу его дела. Ухаживаний было много. «Не торопись, дочка. Им фамилия отца нужна, не ты», — говорила мать.
Но в тридцать она влюбилась в неуклюжего аспиранта. Отец души в нём не чаял, пророчил блестящую карьеру. Потому и согласился на брак. Через год он ушёл на пенсию, передав кафедру зятю. Они с матерью уехали в деревню, оставив квартиру молодым.
С Михаилом жили хорошо, только детей не было. Валентина уже отчаялась, когда забеременела. Как же они радовались! После рождения Серёжи о работе пришлось забыть. Да и муж не хотел, чтобы она отвлекалась.
Он пропадал на кафедре, писал статьи, книги. Завистников хватало. Когда Сергей пошёл в седьмой класс, Михаил умер от инфаркта. Не выдержал нападок: «Выскочка, карьерист, женился ради кафедры».
Валентина осталась одна. На кафедру не вернулась — что за учёный из неё? Продала родительский дом — хватало на жизнь. Потом Сергей окончил институт, устроился на работу.
Когда сын привёл Таню, Валентина почувствовала — не к добру. Красавица, но глаза холодные. Откуда она? Кто родители? Та отвечала уклончиво. Сергей просил не допрашивать: «Ей и так тяжело».
На свадьбе не было ни одного её родственника.
— С матерью в ссоре, отец болеет, — объяснил Сергей.
Валентина смирилась. Лишь бы сын был счастлив.
Готовила на всех, но Таня морщилась: «Фигуру берегу». Почти ничего не ела.
— Для кого же я стараюсь? — возмущалась Валентина.
— Мам, оставь её, — заступался сын, но и сам ужинал в кафе.
Таня будто работала. Уходила утром, возвращалась к обеду с пакетами из бутиков.
Раньше они с Сергеем подолгу беседовали. Теперь он заперт с женой в комнате.
— Хорошо ещё, квартиру не требуют разменять, — утешала подруга.
Валентина хваталась за сердце. Квартира в центре, с высокими потолками, где жили поколения её семьи, — не хотелось терять. Но кто знает, что нашепчет Таня мужу?
Потом сын обрадовал: «Таня беременна». Валентина успокоилась. Будет ребёнок — понадобится её помощь. Переехала в маленькую комнату — молодым нужен простор.
Но стала замечать странное: спала целыми днями, просыпалась с тяжёлой головой. Забывала, куда положила вещи. Однажды нашла очки в холодильнике. Сама ли? Сыну боялась сказать.
С передачей комнаты будто и власть отдала. Стыдно было выходить, будто мешает.
Однажды проснулась — у кровати силуэт. Показалось, Михаил. Услышала смех Тани — вздрогнула.
Когда Сергей пришёл, жена нажаловалась: «Мать ваша уже до туалета не добегает, меня за покойника приняла».
Валентина попыталась объяснить, но язык не слушался. Сын вызвал «скорую».
В больнице ничего не нашли. Через день она пришла в себя. Выписали через неделю.
***
— Мам, чай, — сын поставил чашку на тумбочку.
— Спасибо, сынок.
Выпила — и снова окутала слабость. «Устала», — подумала, закрывая глаза.
Проснулась — за окном ночь. В квартире тихо. С трудом подняла голову. В животе горит. Так рвалась домой, а здесь хуже. «Что со мной?»
Добрела до кухни. В холодильнике ничего не хотелось. Выпила молока с хлебом — полегчало.
Утром зашла на кухню. Таня заваривала чай.
— На работу не идёшь? — спросила Валентина.
— В консультацию, — ответила та, поправляя халат.
Валентина вдруг заметила округлившийся живот.
— Пятый месяц? — спросила.
— Что? — Таня резко обернулась.
Валентина обожглась, закашлялась. Не могла встать. Таня ушла. Она доползла до кровати и провалилась в сон.
Вечером Сергея не было. Таня сказала: «Задержится».
— Какие переговоры ночью? — начала Валентина, но мысли путались.
Загремел телефон. Звонили из больницы: Сергей Иванович Соколов попал в аварию…
Таня схватилась за живот, упала. Валентина растерялась. Утром поехали в больницу.
Сергей был в сознании, но ноги не слушались. Врачи разводили руками.
Таня, увидев его, выбежала. Валентина догнала — та обернулась с ненавистью:
— Это из-за вас.Ира исчезла навсегда, оставив после себя лишь горький урок — слепая любовь опаснее яда.
