Два года назад, когда мы с мужем каждый день приезжали к моей бабушке, чтобы за ней ухаживать, никто из родственников даже не вспоминал о её существовании. А теперь, когда она ушла и оставила нам свою квартиру, все вдруг ожили и слетелись, словно вороны, требуя свою долю. До сих пор не верится, как люди, годами не звонившие и не навещавшие, вмиг превратились в яростных защитников «справедливости». Эта история заставила меня переосмыслить, что такое семья и что действительно важно.
Моя бабушка, Галина Ивановна, была удивительной. Даже в девяносто лет она старалась держаться бодро. Но последние два года здоровье её сильно пошатнулось: она почти не вставала, плохо видела и нуждалась в постоянной помощи. Мы с мужем, Дмитрием, жили неподалёку и, конечно, взяли заботу на себя. Я готовила, убирала, помогала с гигиеной, а Дмитрий возил её по врачам, покупал лекарства и чинил всё в её старенькой «хрущёвке». Было нелегко — у нас самих двое детей, работа, свои хлопоты, но я ни разу не пожалела. Бабушка вырастила меня, пока родители пропадали в командировках, и для меня было делом чести окружить её теплом в последние годы.
За это время другие родственники почти не появлялись. Тётя Светлана жила в другом городе и навещала раз в год, привозя пачку печенья и пару стандартных фраз. Двоюродный брат Артём никогда не заглядывал — вечно занятый карьерой и детьми. Остальные звонили раз в полгода, чтобы «поинтересоваться здоровьем». Никто не предлагал ни копейки, ни часа своего времени. Нас с Дмитрием это устраивало — мы не ждали помощи. Но я и представить не могла, как всё изменится, когда речь зайдёт о наследстве.
Когда бабушка умерла, мы с Дмитрием были разбиты. Её уход оставил в душе огромную пустоту. Но уже через неделю после похорон начались звонки. Первой объявилась тётя Светлана. Приехала к нам и, даже не спросив, как мы держимся, сразу завела разговор о квартире. «Оля, ты же понимаешь, мама оставила наследство не только вам, — сказала она. — Мы тоже её родня, у нас есть права». Я онемела. Тётя годами не появлялась, ничем не помогала, а теперь претендует на квартиру? Я попыталась объяснить, что бабушка сама решила оставить её нам, ведь мы за ней ухаживали. Но Светлана лишь фыркнула: «Это нечестно. Ты просто была рядом и воспользовалась этим».
Вскоре подключился Артём. Он написал длинное сообщение о том, как любил бабушку и как ему «больно осознавать», что квартира досталась только нам. Предложил «разделить всё по-братски». Я не знала, смеяться или плакать. Артём не был у бабушки лет десять, даже на похороны не приехал, сославшись на дела. А теперь вдруг вспомнил о любви? Я ответила, что квартира завещана нам, и это воля бабушки. Но он начал угрожать судом, если мы не согласимся «на справедливый раздел».
Ситуация накалялась. Даже дальние родственники, которых я едва знала, начали звонить и намекать, что «хорошие люди делятся». Я чувствовала себя загнанной в угол. Мы с Дмитрием не гнались за наследством — бабушкина квартира была скорее памятью, чем богатством. Старая «двушка» в панельке, требующая ремонта. Но для нас она была ценна, потому что там прошли последние годы бабушкиной жизни, там мы пили чай за кухонным столом и слушали её истории. А теперь эти воспоминания стали полем битвы.
Дмитрий, как всегда, оставался моей опорой. Он сказал, что мы никому ничего не должны и волю бабушки надо уважать. Мы обратились к юристу, и он подтвердил: завещание составлено грамотно, оспорить его почти невозможно. Но даже эта уверенность не сняла тяжесть с души. Я не могла поверить, что люди, которых я считала семьёй, забыли о бабушке при жизни, а теперь рвутся за её имуществом.
Однажды я не выдержала и позвонила тёте Светлане. Спросила, почему она не помогала, если теперь так рьяно требует свою долю. Она начала юлить, говорила про «сложные обстоятельства», про расстояние и «неоднозначность ситуации». Но я чувствовала — это пустые отговорки. В конце она бросила: «Оля, не будь жадиной, мы же родные». Это добило меня. Жадина? Я, которая два года ухаживала за бабушкой днями и ночами? Я бросила трубку и расплакалась.
Сейчас мы с Дмитрием пытаемся закрыть этот вопрос. Решили не поддаваться на давление и оставить квартиру, как хотела бабушка. Но эта история оставила глубокую рану. Я больше не смотрю на родных прежними глазами. Люди, которых я считала близкими, показали своё истинное лицо, как только почуяли выгоду. Но есть в этом и хорошее: эта ситуация напомнила мне, что настоящая семья — это те, кто рядом не ради денег, а ради любви. Для меня это Дмитрий, наши дети и память о бабушке, которая навсегда останется в моём сердце.
