Мне снился странный сон, будто я вышла замуж и обрела не мужа, а вторую мать — свекровь, которая оказалась тяжелее ипотеки, кричащего младенца и вечной нехватки времени вместе взятых.
С самого начала что-то пошло не так. Её бесило абсолютно всё: мой стиль, мои котлеты, мой способ вытирать пыль. Но больше всего её выводило из себя то, что я не опускала глаза и отвечала. Я не из тех, кто глотает обиды, притворяясь шелковой.
Сначала война разгорелась на кухне.
— Ты что, пирогов печь не умеешь? — фыркала она, ставя на стол свой очередной шедевр. — Ну хоть я сына накормлю, раз уж его жена — белоручка.
Мой муж, Игорь, благодарно уплетал её стряпню, а потом рассказывал, как на работе коллеги сметали всё за минуту. Свекровь расцветала, будто орден на грудь получила. Молчала. Пока.
Но еда была лишь началом. Дальше — больше.
Оказалось, что полы надо мыть на четвереньках, швабра — удел лентяек. Нижнее бельё стирать в машинке — кощунство, только руками! Гладить необходимо всё, даже носки. «Мы всю жизнь так жили!» — твердила она. А я? А я считала, что в двадцать первом веке превращаться в домработницу — это как-то… неестественно.
Стиралка и сушилка — мои святые спасители. Вещи я аккуратно складываю, а утюг достаю только в крайнем случае. Я работаю не меньше мужа, так почему я обязана вылизывать каждый угол?
А потом она добралась до моей внешности.
Я устроилась на новую работу, зарплата выросла, и я наконец начала ухаживать за собой: салоны, массажи, спортзал. Казалось бы, что здесь плохого? Но свекровь аж захлебнулась от негодования:
— На кой тебе эти салоны? Вода из-под крана не годится? В наше время бывало — уксусом волосы сполоснёшь и лицо мылом натру – красота!
Но самое страшное — муж начал поддакивать. Сначала шёпотом: «Может, правда, дороговато?» Потом — громче. Оказалось, его беспокоит, что я «слишком много» трачу на себя. Ему бы машину, дачу, вклад в банке. А я, выходит, мотовка.
Тут я не выдержала.
— Ты серьёзно? — спросила я, глядя ему в глаза. — Я пашу, как ты. Вношу в бюджет свою часть. Ребёнок сыт, обут, в квартире порядок. Нет у меня любовников, ночных клубов, запойных гулянок. Почему я не могу позволить себе хоть что-то?
Он промолчал. А я добавила:
— Если так переживаешь за деньги — собирай чемодан и марш к маме. Пусть кормит тебя пирогами, носки вручную стирает и учит, как правильно жену выбирать. Я устала оправдываться за то, что хочу жить нормально.
Не знаю, что он почувствовал, но после этого разговора оба притихли. Видимо, поняли — я не та, кто будет вечно гнуть спину.
Нет, свекровь не злодейка. Наверное, она просто не умеет иначе. Но добро, навязанное с криком и упрёками, — это не добро. А я больше не позволю никому — даже самым близким — указывать, как мне жить. Я не тряпичная кукла, которую можно перекроить под старые лекала. Я — живая. И выбираю сама.
