Ольга впервые надела лёгкое платье в цветочек, слегка подкрасила губы и внимательно осмотрела себя в зеркале. «Может, покрасить волосы?» — вздохнула она и вышла из квартиры.
На улице стоял долгодожданный летний зной. Солнце палило так, что воздух дрожал, деревья шелестели листвой, а по небу плыли редкие облака. Наконец-то, после холодного мая и дождливого июня.
Ольга любила гулять в сквере напротив дома. Это был не настоящий парк, а просто уголок зелени между каменными домами — аккуратные газоны, выложенные плиткой дорожки, скамейки. Особенно ей нравилось сидеть возле памятника Ломоносову у института. Скамейки тут были удобные, с высокими спинками.
Села, закрыла глаза, подставив лицо солнцу. Неподалёку девочка лет четырёх с золотистыми косичками гоняла голубей, громко смеясь. Её мать сидела рядом, уткнувшись в телефон.
На лавочку напротив присел мужчина в светлой рубашке и тёмных брюках, наблюдая за ребёнком. Вскоре мать убрала телефон, взяла дочь за руку, и они ушли. Ольга случайно встретилась взглядом с незнакомцем. Тот встал, подошёл ближе.
— Не помешаю? — спросил он, присаживаясь. — Часто вас здесь вижу. Рядом живёте?
«Пристаёт. Не молодой уже, а ведёт себя, как пацан», — подумала Ольга, но промолчала.
— Я вон в том доме, — продолжал мужчина, не смущаясь. — С балкона вас замечал. Здесь когда-то учился, потом работал. Всю жизнь в этих стенах провёл.
— Преподаватель? — не удержалась Ольга.
— Бывший. На пенсии.
Она кивнула, глядя в сторону.
— Погода наладилась. Вы… одна живёте? — осторожно спросил он.
«Ну вот, начал копать», — вздохнула про себя Ольга.
Но молчать было уже невыносимо. Говорить же с мебелью — не выход.
— Вдова. Муж ушёл, а потом и вовсе умер.
— Моя жена два года как покойная, — мужчина поднял глаза к небу, будто ища её там.
Разговор затянулся. Ольга узнала, что сын Виктора живёт в Германии, дочь — в Питере. Раньше, когда семья собиралась, в доме стоял гвалт. Оставшись один, он отказался переезжать — не хотел быть обузой.
— Вы такой опрямый, я думала, кто-то за вами ухаживает.
— Сам справляюсь. Не боги горшки обживают.
— Мне пора. Сериал скоро начнётся, — соврала Ольга, вставая.
На самом деле она сериалы не смотрела, просто не хотела затягивать разговор. Боялась, что он попросится проводить её. Но Виктор лишь сказал:
— Я больше по книгам.
— Я тоже! — неожиданно оживилась Ольга. — Только глаза уже не те — крупный шрифт нужен.
— У меня таких много. Занести вам что-нибудь в следующий раз?
Она пожала плечами и ушла.
«Мечтатель… Следующий раз», — усмехнулась она по дороге домой.
Но вечером думала только о нём. Назавтра снова нарядилась, вышла в сквер. Он сидел на скамейке, рядом лежала книга. Увидев её, улыбнулся, и её сердце забилось чаще.
Дни превратились в череду встреч. Ольга ждала их, тщательно выбирая наряды. А потом они поняли, что время не ждёт, и она переехала к нему.
Теперь они гуляли вместе, ходили в магазин, читали вслух по вечерам. Сначала Ольга боялась сплетен: «В её-то годы за мужиком бегать!»
Но Виктор справлялся со всем сам — даже готовил. Она и представить не могла, что в старости обретёт такую тихую радость.
— Оль, давай распишемся. А то живём как бомжи, — как-то сказал он.
— Че-е-го? — засмеялась она. — Люди смеяться будут! Да и дети как отреагируют?
— А нам что до них? Нас не спрашивали, и мы спрашивать не будем.
Но Ольга тянула.
Потом ей позвонила дочь:
— Мам, ты так и живешь у этого Виктора? Твоя квартира пустует, а у Максима с моим новым мужем не ладится. Может, пусть поживёт у тебя?
Максим, её внук, учился в университете. Ольга разрешила — как же откажешь родному?
Год спустя Виктор упал посреди уборки. «Скорая» поставила диагноз — инсульт.
В больнице он смотрел на неё умоляюще.
— Не брошу, не бойся, — шептала Ольга, сжимая его руку. — Сообщить детям?
Он замотал головой.
— Ладно. Сами справимся.
Но справиться не удалось. Он слабел. Однажды ночью Виктор умер.
— Это вы его уморили! — кричала на с— Ольга опустилась на скамейку в их любимом сквере, глядя на пустое место рядом, и вдруг осознала, что теперь её одиночество — это не выбор, а приговор.
