Жили-были в городе Тверь семейные врачи — Дмитрий Иванович Соколов и его супруга Матрёна Фёдоровна. Прожили душа в душу двадцать два года. Пылкость молодости давно сменилась тихим теплом, как самовар после долгого чаепития. Дочь их, Анюта, на втором курсе медицинского училась — яблоко от яблони, как говорится. С пелёнок слышала разговоры о болячках да микстурах, а вместо сказок — анатомический атлас листала.
Познакомились они на практике в губернской больнице. Как-то раз пристал к Матрёне нахал-пациент, так Дмитрий заступился — с тех пор и пошло-поехало. А перед госэкзаменами и вовсе под венец повели.
Работали в одной больнице — она кардиологом, он костоправом. В тот вечер вышли со смены вместе — редкость неслыханная.
— Зайдём в лавку? К ужину огурцов бы свежих…
— Да брось, Матрёш. Без огурцов проживём. Операция сегодня — хоть бы самому на стол лечь, — Дмитрий ловко объезжал пролётку по узким улочкам.
— Тогда высади у магазина, я сама схожу.
— Ага, чтобы потом муки совести терзали, как ты с кульками бьешься. Поехали вместе.
Везут тележку меж прилавков, а Матрёна в неё товары складывает. У кассы Дмитрий на переполненную телегу кивнул:
— Так и знал.
— Зато до субботы отдохнём от хождений, — подмигнула жена и вдруг хлопнула себя по лбу: — Хлеб забыла! — и скрылась меж стеллажей.
Тут коробка с гречкой на чужую поклажу свалилась. Женщина впереди обернулась — взгляд, словно уксусом плеснули. Высокая, в потрёпанном драповом пальто, волосы пшеничные, но корни тёмные — видно, краситься давно не было времени. Лицо усталое, но глаза… Глаза будто цеплялись за него.
— Димка? — вдруг прошептала она, и в глазах тех блеснуло что-то родное.
— Мы знакомы?
— Врачом стал, как мечтал? — голос её дрогнул. — Я Ольга… Ольга Воронцова.
И вдруг — словно молотом по наковальне — вспомнил: школьный стадион, девчонка с каштановой косой, что всегда впереди бежала…
— Сильно изменилась? — горько усмехнулась она. — А ты… возмужал.
Подошла Матрёна с батоном. Представились неловко. Ольга быстро расплатилась и замерла у выхода, будто ждала чего-то.
— Влюблена была в тебя? — спросила Матрёна по дороге к дому.
— Я в неё, — признался Дмитрий. — Только она за футболиста нашего, за Толика Зайцева, замуж вышла.
— А глядя на тебя сейчас — кажется, жалеет, — Матрёна шутливо подёрнула плечом.
Ночью Дмитрий ворочался. Вспоминал, как тогда, на выпускном, чутьНо к утру понял — прошлое, как осенний лист, пусть останется там, где и должно, под ногами, а не в руках.
