Отец Кати был старше мамы на пятнадцать лет. Одевался он строго, даже по-советски — брюки, рубашка, пиджак или свитер. Никаких кроссовок и футболок. Совсем не походил на пап её подружек. Катя его просто боготворила. Когда он приходил с работы, она бежала к нему навстречу, папа подхватывал её на руки и спрашивал, заглядывая в глаза:
— Ну как день у моей царевны?
Кате нравилось, когда он её так называл. Она прижималась к нему и вдыхала тот самый, неповторимый запах — лучший на свете, запах счастья: смесь одеколона, табака и ещё чего-то неуловимого.
— А я разве не царевна? — обиженно дулась мама, явно выпрашивая комплимент. Папа одной рукой держал Катю, а другой обнимал маму, целовал в щёку и говорил:
— Вы мои самые любимые царевны.
Катя обожала эту игру, повторявшуюся каждый день.
Но потом Катя подросла, и игра сама собой закончилась. Она по-прежнему выходила встречать отца, но больше не визжала от радости, а спокойно говорила:
— Привет, пап.
— Привет, — отзывался он, вешая пальто на вешалку и почему-то избегая её взгляда.
Катя уже не хотела, чтобы он её подбрасывал, как маленькую… но почему он больше не смотрит ей в глаза? Не называет царевной?
— Опять задержался? — спросила она.
— Да, работа.
— Какая ещё работа?
— Ну, я же мастер, хоть и небольшой. — Он приглаживал волосы и шёл мимо в комнату. Катя чувствовала — врёт. Никакой срочности в мастерской по ремонту телевизоров не было. Клиенты, конечно, просили сделать быстрее, но платить двойной тариф соглашались редко. А в последнее время отец задерживался постоянно. Возвращался молчаливым, задумчивым, без цветов. Даже в выходные уходил «на работу» на пару часов. Всё это пахло тайной.
И вот он снова задержался.
— Привет. Как школа? Мама дома?
Спросил, а сам смотрел куда-то мимо Кати. Она знала — это просто привычка, он не ждёт ответа. И не ответила. Говорят, женская интуиция есть даже у девочек. И Катя чувствовала — что-то не так. Неспроста у мамы в последнее время красные глаза. При ней они не ругались, но и не смеялись, как раньше, говорили через силу.
Даже запах от отца изменился. В те дни, когда он «задерживался», от него пахло чужими духами. Он выглядел виноватым, а в доме витало напряжение. Как-то Катя спросила у мамы:
— Вы с папой всё ещё любите друг друга?
— Не все вопросы имеют простые ответы, — отрезала мама. И Катя замолкала, уходя в свою комнату.
Значит, устали друг от друга? Но при чём тут она? Её тоже разлюбили? Если они разведутся… Столько вопросов, а ответов — ноль.
Летом они так и не поехали на море. Отец «работал», а Катя с мамой уехали к бабушке в деревню. Папа не приехал, как раньше. Катя подслушала, как бабка ругала маму:
— И так семья на волоске, а ты ему вообще развязала руки!
— Мам, хватит. Не привяжешь же на цепь. Будь что будет.
— Дура! Таких мужиков не теряют! Ради Катьки потерпеть могла!
— Ба, папа нас бросает? — Катя ворвалась на кухню.
— Не лезь не в своё дело! Никто никого не бросает! — отмахнулась бабка.
— Всё равно узнаю!
Отец приехал через две недели. Катя обрадовалась, мама нарядилась. Но между ними по-прежнему искрило.
Катя обожала декабрь. День рождения, потом Новый год… После школы они с подругами пошли на комедию. Выходили из кинотеатра смеясь, вспоминая смешные моменты. На улице падал снег, площадь украсили ёлкой.
— Мороженое купим? — предложила Оля.
— Тебе бы! Заболеешь, а Колька на ёлке с Соколовой танцевать будет! — все захихикали.
В этот момент Катя увидела отца. И девочку рядом с ним. Примерно её возраста.
— Спрячь меня, — прошептала она, вставая за спиной Оли.
Отец с девочкой прошли, не заметив её.
— Твой папа? — зашептала Света. — А это кто?
Катя пошла следом. Может, ошиблась? Нет, это его пальто. Они сели в трамвай и уехали.
Дома Катя слегла с температурой. А когда выздоровела, отец ушёл. Мама отказалась объяснять. Тогда Катя сама пошла к нему на работу.
— Здравствуй, пап.
— Катя? Что случилось?
— Ничего. Я просто пришла.
Он выглядел измождённым, постаревшим. Они зашли в кафе.
— Как школа? — спросил он по привычке.
— Если я взрослая, скажи — почему ушёл?
Он вздохнул.
— У меня есть другая дочь. Старше тебя. Её мать… она умерла. Я рассказал твоей маме, но она не смогла принять.
Катя молча встала и вышла.
Дома она выложила всё маме.
— Я знала, что узнаешь. Как он? — спросила мама, и Катя поняла — она всё ещё любит его.
— Плохо выглядит. Говорит, что любил только тебя.
Мама заплакала.
— Зачем ты его выгнала? — вдруг вырвалось у Кати. — Теперь всем плохо! Я ненавижу тебя!
Мама вздрогнула.
— Прости… я не хотела… — Катя бросилась её обнимать.
— После его ухода я не жила, — прошептала мама.
— Тогда пошли к нему!
Отец открыл дверь. Его другая дочь, Наташа, была старше Кати. Родители поговорили, но решили пока ничего не менять.
Через три года отец умер. Сестры сблизились только после похорон. Потом Наташа уехала, но они иногда звонили.
— У меня сын! Назвала его в честь отца, Виктором. Ты не против?
— Конечно нет, — соврала Катя.
Она сама хотела так назвать сына. Но потом успокоилась.
Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на обиды. Главное — успеть простить. Люди устают, но если любят — это проходит. Без друг друга они не могут. Даже если упрямо доказывают обратное.
Всем добра.
