ДЯДЯ ЛЁША
Лёша был забавный. Неуклюжий, как медвежонок после зимней спячки. Невысокий, пухленький, с кудрями, будто одуванчик. Глазки узкие, светлые, как леденцы «Барбарис». Очки в роговой оправе. Лицо детское — вечно улыбчивое, будто только что проснулся и уже рад.
Ваня мужчин боялся. Вздрагивал от их голосов, от смеха. Если кто-то протягивал руку — а ему уже шесть! — сразу же прятался за маму.
«Лена! Ну что за телохранитель у тебя трусливый такой!» — подшучивали соседи.
Но Ваня не трусом был. Как-то заступился за соседку Дашку, когда у той во дворе мяч отобрали. Просто встал перед ней и сказал твердо:
«Троньте — со мной разбирайтесь!»
Подростки фыркнули: «Ну и храбрец нашёлся!» — но ушли. Дашка потом за руку его взяла: «Давай дружить!»
А когда кот Барсик на дерево залез, Ваня один за ним полез. Хорошо, мама из окна увидела, крикнула соседей. Те сняли и кота, и Ваню. Кота они домой забрали, назвали Пушком.
В садике Ванечку все хвалили — и смелый, и умный. Но мужчин всё равно боялся.
Всё со второго года жизни началось. Когда отец орал на маму и замахивался. Такой высокий, статный — черноволосый, с глазами, как угли. По улице идёт — бабушки заглядываются. Игорь был эталоном… но только внешности. Ванечка не помнил, чтобы папа хоть раз прижал его, обнял, пожалел.
«Хватит ныть! Ты мужик или кто? Мальчики не плачут! Игрушки из кровати убрал? Не девочка! Кораблик сломал? Больше не куплю, криворукий. Иди гуляй. Не мешай. Замолчи» — вот что слышал Ваня от самого родного человека.
Потом узнал — отец его не хотел. Родители настояли.
«Любит он тебя, Ванюша. Просто такой человек», — гладила мама по голове.
Но время шло — ничего не менялось.
«Надо было ждать, пока я сам захочу! Вот и получился нытик», — орал отец.
Ему в Ване всё не нравилось. Мальчик привык. Отца почти не было дома. А потом он и вовсе ушёл. Сказал — деньги присылать будет, а ребёнка видеть не хочет. «Не такого хотел».
Мама Лена была красавица — волосы, как мёд, глаза огромные. Ване казалось — русалка. Работала много.
А однажды привела домой дядю Лёшу. С работы. Предложил подвезти — она с сумками шла.
«Здравствуй, солнышко. Я дядя Лёша. Пирожных тебе принёс. И самолётик — дед ещё подарил. Мама говорила, техникой увлекаешься. И вот, кролика плюшевого. Смотри, как пушистый!»
Голос у него тихий, будто ватой обмотанный. Постоял на пороге, замялся. Ваня молчал — боялся.
«Ничего, Леночка. Я пойду», — и дядя Лёша, оставив пакеты, заковылял к двери.
Так смешно переваливался, точно мишка косолапый. Ваня вдруг засмеялся и кинулся к нему:
«Не уходите!»
Дядя Лёша поднял его. От него пахло одеколоном «Шипр», свежим хлебом и чем-то родным.
«Какой же ты красивый! Леночка, да он просто аленький цветочек!» — восторженно говорил дядя Лёша.
С тех пор он стал приходить. Садился в костюме на пол — играть. Книги читал. Когда мама устала — сам суп сварил. Да такой, что пальчики оближешь!
«А почему вы готовите?» — спросил как-то Ваня.
«Люблю, Ванюша. В семье нас семеро, я старший. Да и вообще — приятно же, когда люди счастливы. Пусть мама отдыхает».
«Но вы же тоже устали!»
«Я-то крепкий! Летом на дачу поедем — лягушку в пруду покажу. Рыбу половить, ромашек маме наберём!» — и дядя Лёша обнял Ваню.
Мальчик вцепился в него. Больше всего боялся — вдруг исчезнет?
Через месяц встретили отца. Тот был с женщиной, шатался.
«Кого нашла, Ленка? Это замена? Даже страшилу нормальную не смогла?» — засмеялся он.
Дядя Лёша молчал.
«Папа, это дядя Лёша! Не обзывайся!» — вдруг сказал Ваня.
«Что?!» — отец схватил Лёшу за грудки.
«Не надо!» — закричал Ваня, вцепившись в него.
После этого бабушка с дедушкой стали чаще брать Ваню. Ругали маму. Дядю Лёшу. Говорили — отец один, а Лёша — никто.
Ваня пытался поговорить:
«Они правы, сынок. Отец он тебе родной. Может, я зря тут…»
«Нет! Не уходите!»
Шли годы. Дома было уютно. Дядя Лёша всё делал — работал, на даче копался, кулинарил, книги читал. Учил Ваню из фанеры кораблики мастерить. Купил «Жигули» — сажал Ваню на колени, давал руль подержать.
Соседки шептались:
«В кого он такой красивый? Отец-то неказистый…»
«Да не его он. Родной-то — красавец. А Лена вот этого подобрала…»
«Неправда!» — Ваня подбежал к ним. «Дядя Лёша самый лучший!»
Но Лёша молчал. Что с них взять?
Бабушка с дедушкой со стороны мамы тоже Лёшу не принимали. «Родной отец — картина, а ты с этим…» То, что Лёша был добрым, умным, заботливым — не в счёт.
Однажды, гуляя с Дашкой, Ваня сказал:
«Дядю Лёшу люблю больше родного отца. Но меня за это осуждают».
«А ты прости их. Лёша мне тоже нравится».
Когда Ваня поступил в мореходку, мечтал стать капитаном. Чтобы мама и дядя Лёша гордились.
А потом пришла телеграмма — дядя Лёша заболел.
Ваня приехал. Сильный, статный, а рыдает в тамбуре:
«Только живи…»
Тихо вошёл в их жизнь этот неказистый человек. И подарил им любовь.
В палате Ваня не узнал его — высохший, как лист. Тонкая рука поднялась. Глаза открылись — и в них был тот самый свет, что согреИ Ваня понял, что этот свет, тёплый, как летнее солнце, не погаснет никогда, – ведь дядя Лёша навсегда останется в его сердце.
