Свекровь в нашей квартире
Даже не пойму, как такое могло случиться, но теперь у меня волосы шевелятся на голове. Мой муж, Игорь, вдруг заявил, что его мать, Тамара Семёновна, должна переехать к нам в нашу новую московскую квартиру. В ту самую квартиру, о которой мы с ним мечтали с семнадцати лет, копили на неё годами, брали ипотеку и обустраивали каждый сантиметр! А я категорически против, чтобы она здесь жила. И теперь передо мной выбор: либо отстаивать своё, рискуя поссориться с Игорем, либо проглотить обиду и превратить нашу мечту в коммунальную квартиру. Если честно, я в растерянности, но терпеть молча больше не могу.
Мы с Игорем познакомились, когда нам было по семнадцать. Тогда мы были просто влюблёнными дураками, которые строили планы на будущее: своя квартира, уютный дом, где будем только мы и, может быть, когда-нибудь наши дети. Мы представляли, как будем выбирать обои, ставить мебель, пить чай на балконе. Эти мечты помогали нам держаться вместе, когда мы учились, работали, экономили на всём, чтобы накопить на первый взнос. И вот, спустя годы, мы наконец купили квартиру в Москве — небольшую, но свою. Я до сих пор помню, как мы впервые вошли в неё: пустые стены, запах свежего ремонта и ощущение, что впереди — новая жизнь. Мы обустраивали её с душой: я выбирала шторы, Игорь собирал мебель, мы даже спорили, где повесить картину. Это было наше гнёздышко, наш маленький мир.
А теперь, месяц назад, Игорь вдруг говорит: “Лена, давай заберём маму к нам”. Я сначала подумала, что он шутит. Тамара Семёновна живёт в Подмосковье, у неё свой дом, огород, подруги, с которыми она ходит в баню. Зачем ей переезжать в Москву? Но Игорь стоял на своём. “Она уже в возрасте, одной сложно, — объяснял он. — А у нас есть место, вот и будет с нами жить”. Я онемела. Наша квартира — это двушка, где одна комната наша с Игорем, а вторая пока свободна, но мы мечтали сделать там детскую или хотя бы кабинет. И теперь туда должна въехать свекровь?
Я попыталась объяснить, что это плохая затея. Во-первых, Тамара Семёновна — женщина с норовом. Она привыкла, чтобы всё было по-её, и не стесняется указывать, как мне готовить, убирать или даже расчёсывать волосы. Когда она приезжает в гости, я уже на второй день чувствую себя не хозяйкой, а прислугой в собственном доме. Она передвигает мои тарелки, критикует мой суп и учит, как гладить Игоревы рубашки. А теперь представьте, что она будет жить с нами каждый день! Я просто свихнусь. Во-вторых, у нас с Игорем наконец появилось своё пространство, где мы можем быть собой. Мы молоды, нам хочется свободы, спонтанных прогулок, тишины. А с Тамарой Семёновной этого не будет — она и телевизор смотрит так, будто соседи глухие.
Но Игорь, похоже, меня не слышит. “Лен, это моя мать, — говорит. — Мы не можем бросить её одну”. Я не спорю, что о родителях надо заботиться. Но почему это должно быть за счёт нашего дома? Я предложила другие варианты: навещать её чаще, помочь с ремонтом в её доме, нанять сиделку. Но Игорь упёрся: “Она будет жить с нами, и всё”. Я даже спросила: “А ты меня хотя бы спросил, хочу ли я этого?” Он только пожал плечами: “Я думал, ты поймёшь”. Пойму? А кто поймёт меня?
Я позвонила подруге, чтобы выговориться. Она выслушала и сказала: “Лена, если сейчас промолчишь, потом всю жизнь будешь кусать локти. Это твой дом, ты имеешь право голоса”. И она права. Я не против Тамары Семёновны, но я не хочу делить с ней крышу. Я знаю, как это бывает: она начнёт лезть во всё — от того, как я воспитываю детей (если они будут), до того, как я храню продукты в холодильнике. А Игорь вместо поддержки будет твердить: “Потерпи, это же мама”. Я уже вижу, как наша мечта о счастливом доме превращается в бесконечные склоки и недовольство.
Вчера я решила поговорить серьёзно. Села с Игорем за стол и сказала: “Игорь, я люблю тебя, но я не готова жить с твоей матерью. Это наш дом, мы его строили для нас. Давай найдём другой способ помочь ей”. Он нахмурился: “Ты что, против моей мамы?” Я чуть не взорвалась. Против? Нет, я просто хочу сохранить нашу семью и покой в доме! Мы спорили почти час, и в итоге он бросил: “Подумай, Лена. Если ты так ставишь вопрос, это может многое изменить”. Что изменить? Наш брак? Наши планы? Я ушла спать с тяжёлым сердцем, но сдаваться не собираюсь.
Теперь я думаю, как быть. Может, предложить компромисс: пусть Тамара Семёновна приезжает на пару недель, но не живёт постоянно? Или снять ей комнату рядом? Я готова помогать, но не хочу жертвовать своим домом. А ещё я боюсь, что Игорь выберет сторону матери, и тогда нам придётся решать, как жить дальше. Это страшно, но я не могу молчать. Мы столько лет шли к этому дому, к нашей жизни. И я не позволю, чтобы он перестал быть нашим.
Моя мама, когда узнала, сказала: “Леночка, держись за своё. Дом — это твоя крепость, и ты должна её защищать”. Я с ней согласна. Я не хочу ссориться с Игорем, но и отступать не стану. Тамара Семёновна, может, и хорошая женщина, но ей придётся уважать наши границы. А Игорь пусть решает, что для него важнее: удобство матери или наша семья. Я верю, что мы найдём выход, но пока я готовлюсь к бою. Потому что эта квартира — не просто стены, это наша мечта. И я её никому не отдам.
