Другая дочь
Отец Светланы был старше мамы на пятнадцать лет. Одевался он строго, по-старинке. Всегда носил брюки, рубашку, пиджак или свитер. Никаких кроссовок и футболок. Он совсем не походил на отцов её подруг. Света его обожала. Когда он приходил с работы, она бежала ему навстречу, папа подхватывал её на руки и спрашивал, заглядывая в глаза:
— Как прошёл день у моей царевны?
Свете очень нравилось, когда папа её так называл. Она обнимала его и вдыхала неповторимый запах — лучший в мире, запах счастья: смесь одеколона, сигарет и ещё чего-то, чему она не знала названия.
— А я разве не царевна? — спрашивала мама и обиженно надувала губы, выпрашивая комплименты. Папа на одной руке держал Свету, а другой обнимал маму, целовал её в щёку и говорил:
— Вы две мои самые любимые царевны.
Света с удовольствием играла в эту игру, повторявшуюся изо дня в день.
Когда Света подросла, игра сама собой прекратилась. Она по-прежнему встречала отца, но больше не бросалась к нему с визгом, а сдержанно говорила:
— Привет, пап.
— Привет, — отвечал он, вешая пальто на вешалку и почему-то не глядя на неё.
Света сама не хотела, чтобы он подбрасывал её, как маленькую, но почему он перестал смотреть ей в глаза? Почему больше не называл её царевной?
— Ты опять задержался? — спросила Света.
— Да. Работа такая.
— Какая такая?
— Я же главный, хоть и в небольшой мастерской. — Он пригладил волосы и прошёл мимо. Света чувствовала ложь. Настоящая задержка была бы редкостью. Клиенты, готовые платить вдвое за срочный ремонт, встречались нечасто. Но в последнее время отец задерживался всё чаще, а домой возвращался без цветов. В выходные тоже уходил «на работу» на пару часов, возвращался задумчивым и молчаливым. Во всём этом чувствовалась какая-то тайна.
Вот и сегодня он снова задержался.
— Привет. Как в школе? Мама дома?
Отец спросил, глядя куда-то поверх её головы. Света понимала — эти вопросы механические, ответа он не ждёт. И не отвечала. Говорят, женская интуиция есть даже у девочек. И этой интуицией Света чувствовала: что-то изменилось. Неспроста у мамы в последнее время красные глаза. При ней родители не ругались, но и не смеялись, как раньше, разговаривали через силу.
И запах от отца стал другим в те дни, когда он «задерживался». Он выглядел виноватым и расстроенным. В квартире висело напряжение. Однажды Света спросила у мамы:
— Между людьми бывают трудные времена. Но они проходят, если любовь жива, — неохотно ответила мама.
— А если не жива?
— Тогда люди расходятся. Пытаются найти счастье с другими. Но не всегда получается.
— А вы с папой ещё любите друг друга?
— Ты задаёшь слишком сложные вопросы, — раздражённо ответила мама. И Света замолчала.
Значит, родители устали друг от друга? Но она-то тут при чём? Они разлюбили её тоже? Разведутся? Вопросов было много, а ответов — ни одного.
Этим летом они так и не поехали на юг. Отец работал, а мама со Светой уехали на дачу к бабушке. В выходные отец не приехал, хотя раньше всегда приезжал. Света подслушала, как бабушка ругала маму:
— Семья и так на волоске, а ты ему полную свободу дала. Ладно он натворил дел, ты-то чего?
— Мама, не терзай меня. Не привяжешь же насильно. Будь что будет.
— Дура. Такими мужиками не разбрасываются. Ради Светки бы потерпела. Зачем отдавать его просто так?
— Ба, вы о чём? Папа нас бросает? — Света вышла на кухню.
— Подслушиваешь? Иди, не мешай. Мы сериал обсуждаем.
— Ага, сериал. Я что, маленькая?
— Если не маленькая, то не лезь.
Через две недели отец приехал забирать их. Света обрадовалась, мама принарядилась. Но между родителями всё равно искрило. Они говорили о пустяках, отец отвечал односложно. С каждым днём напряжение росло.
Света любила декабрь. В середине месяца у неё был день рождения, а через две недели — Новый год.
После школы Света с подругами пошли в кино на комедию. Выйдя из кинотеатра, они смеялись, вспоминая смешные моменты. На улице падал снег, площади украшали ёлкой, витрины сверкали гирляндами.
— Может, купим мороженое? — предложила Катя.
— Да ты что? Заболеешь, а Дима на вечере будет танцевать с Морозовой. — Девчонки снова рассмеялись, подтрунивая над влюблённой подругой.
Катя хотела уйти, но в этот момент Света увидела отца. Она хотела окликнуть его, но заметила рядом девочку лет её.
— Спрячь меня, — прошептала она, встав за спину Кати.
Отец с девочкой прошли мимо, не заметив её.
— Это же твой папа! — зашептала Люда. — А с кем это он?
Света смотрела им вслед, потом попрощалась с подругами и пошла следом. Нет, она не ошиблась — это его пальто. Он наклонился к девочке, что-то сказал. Ошибки быть не могло. Они сели в трамвай, Света не успела.
Дома она металась между вопросами и дурными предчувствиями. Если никто не хочет говорить правду, она узнает её сама.
Но спросить не успела. К вечеру у Светы поднялась температура. Когда она выздоровела, отец уже ушёл. Мама отказалась объяснять, сказала: «Потом».
Тогда Света сама пришла к нему на работу. Увидев её, он растерялся:
— Света? Что случилось?
— Всё нормально. Я к тебе.
Он повёл её в кафе, заказал её любимый торт.
— Ты повзрослела, — сказал он.
— Если взрослая, то скажи мне правду. ПочОтец вздохнул и ответил: “Потому что у меня есть другая дочь, и я не мог оставить её одну”.
