Автомобиль резко встал как вкопанный посреди дороги. Дмитрий, обычно рассудительный мужчина, сам удивился своему порыву — подобрать незнакомку, махавшую рукой на обочине. Этого от него никто не ожидал.
Дачный участок под Звенигородом, где у Дмитрия с матерью стоял аккуратный бревенчатый дом, находился в двадцати верстах от Москвы. Летом там дышалось легко, и мужчина выезжал на службу к шести утра, пока трасса пустовала, а сосновый воздух будил в душе теплые воспоминания.
Девушка подскочила к машине, заглянув в приоткрытое окно с лучезарной улыбкой:
— Доброго утра! — звонко пропела она. — До столицы не довезёте?
— А вам не страшно к незнакомцу в глуши садиться? — невольно усмехнулся Дмитрий.
— Да чего бояться-то? — рассмеялась она. — Машина у вас солидная, глаза честные. С такими-то да хулиганить — самим себе дороже!
Мужчина расхохотался. Такой детской непосредственности он не встречал лет с университета, да и то сомневался — сохранилось ли подобное в наше время вообще.
Светлана, выросшая в рязанской деревне, сохранила открытость и простоту. Когда через месяц знакомства Дмитрий сделал предложение, она согласилась без колебаний. Солидный москвич с бархатным взглядом казался ей воплощением сказочного принца.
«Точно как бабка Дарья накаркала!» — мысленно удивилась Света, сжимая руку жениха и робко поглядывая на Галину Павловну. Новость о скорой свадьбе повергла свекровь в состояние, близкое к обмороку.
После венчания пара перебралась в столичную квартиру Дмитрия. Жить на даче с его матерью Светлана побаивалась, да и та встречала невестку ледяными взглядами.
— Удивляюсь тебе, Дима, — вздыхала Галина Павловна во время редких визитов сына. — Неужели во всей Москве не нашлось девушки нашего круга?
Мужчина отмалчивался. Зачем объяснять, как сладко пахло пирогами по вечерам, как Света встречала его у дверей, обнимая, словно родная мать, которую он едва помнил?
Годы пролетели незаметно. Родилась рыжеволосая Машенька, в которой души не чаяла вся семья. Даже Галина Павловна постепенно смягчилась, видя, как невестка лелеет её сына и воспитывает внучку. Жёсткая, как кремень, женщина умела признавать ошибки.
Потому Дмитрий не удивился, когда мать неожиданно пригласила Свету с ребёнком погостить на даче.
— Димуль, она меня сожрёт! — хныкала Светлана, упаковывая корзину с ватрушками.
— Не сожрёт, — смеялся муж, целуя её в макушку. — Зубов не хватит.
— Хватит! — всхлипывала жена. — И Машкой закусит! Потом плакать будешь!
Но через час весёлая голубоглазая Маша уже болтала с заднего сиденья, а Света, ворча, устроилась рядом с мужем.
Галина Павловна встретила их чаем с медовыми пряниками. Увидев тёплую улыбку свекрови, Светлана поняла — перемирие заключено. С того дня между женщинами завязалась странная дружба: бывшая «железная леди» часами учила внучку французскому, а Света, вернувшись на работу медсестрой, спокойно оставляла дочь с бабушкой.
Спустя пять лет нежданный визит всё перевернул. Похудевшая Светлана молча сидела на кухне, пока Маша рассматривала бабушкины переводы с итальянского.
— Свет, да что случилось? — присела рядом Галина Павловна.
— Дмитрий… — всхлипывая, выдохнула женщина. — Полгода как съехал. Сначала пропадал на работе, потом…
Историю о шикарной незнакомке с Тверской, требовавшей «убрать деревенское отродье», прервал звонкий голосок:
— Я не невоспитанная! — Маша, оказавшаяся у дверей, топнула ногой. — Бабуля, правда же?
— Конечно, — обняла внучку Галина Павловна. — Мы с тобой теперь одна команда.
Когда сын объявил о разводе и прозрачно намекнул на переоформление завещания, мать кивнула спокойно. Документы уже лежали у нотариуса — старый дом под Звенигородом теперь принадлежал Светлане и Маше.
А рыжая девчушка в это время заплетала бабушке косу, весело щебеча о школьных новостях. Галина Павловна ловила себя на мысли, что война окончена. И победили в ней, как ни странно, все.
