**НЕЧАЯННАЯ РАДОСТЬ**
В университете никто из коллег и подумать не мог, что у Людмилы Сергеевны муж — пропащий пьяница. Это была её потаённая горесть и крест, который она несла молча.
…Людмила Сергеевна — доцент, заведующая кафедрой, уважаемый специалист. На работе её ценили, хвалили, ставили в пример. Все считали её женщиной состоявшейся — во всех смыслах. А как иначе? Муж частенько встречал её у входа в университет, чтобы вместе, под ручку, идти домой.
— Вот ведь, Людмила Сергеевна, какая вы счастливая! Муж — хоть куда: статный, внимательный, интеллигентный… — вздыхали молодые коллеги.
— Ох, девочки, не завидуйте! — отмахивалась Людмила.
Только она одна знала, что творил её «интеллигент» дома. Николай, её муж, напивался до потери сознания. Приползал домой грязный, как свинья. Ничего человеческого в нём в такие минуты не оставалось. В замочную скважину попасть не мог, поэтому звонил, валился на порог и засыпал мёртвым сном. Людмила открывала дверь, втаскивала его внутрь со вздохами («Горе ты моё, пропащее, когда ж ты кончишь?»), накрывала пледом (чтобы не замёрз) и возвращалась к диссертации. Сначала к кандидатской, потом — к докторской. И оставляла рядом с ним литровую кружку воды. Иначе среди ночи он будит весь дом рёвом:
— Люська! Пи-ить!
Утром Людмила, собравшись на работу, привычно переступала через мужа, лежащего в прихожей, и шла сеять разумное, доброе, вечное. Так могло продолжаться неделями.
А потом Николай, будто ничего не случилось, трезвый и выглаженный, снова стоял на ступеньках университета, улыбаясь.
— Как день прошёл, Людочка? — целовал он её в щёку на глазах у коллег.
— Нормально, Коля. Пойдём домой, — вздыхала она.
И все провожали их умилёнными взглядами.
«Повезло Людмиле Сергеевне с мужем…»
Но стоило переступить порог квартиры — Людмила замолкала. Это была её месть. Она знала: молчание — оружие пострашнее крика. Николай не выносил этой тишины, но со временем приспособился. Проводив жену, тут же исчезал «по делам». Пиво с водкой не бросал.
…В браке они прожили 28 лет. Любовь была горячей, трепетной, казалось — вечной. А потом рассыпалась, как пух из подушки. И собрать её обратно уже нельзя.
…Сначала у них долго не было детей. Людмила переживала, считала семью пустой, неполноценной. Но потом родился Алёша. Для неё он стал смыслом жизни.
Денег не хватало. Николай все заботы скинул на жену, а сам только и делал, что припрятывал бутылки.
Людмила валилась с ног от усталости и не сразу заметила его пьянство. Тогда она была молода и наивна. Пока однажды не нашла водку на балконе.
— Коля, чьё это?
— Догадайся, — усмехнулся он.
Был скандал. Потом ещё и ещё… Слёзы, угрозы, пустые обещания — всё по заезженному сценарию.
…Годы шли. Николай то находил работу, то терял — всё из-за пьянства. Разводиться Людмила не хотела. Помнила слова мамы:
— Дочка, первый муж — от Бога, второй — от дьявола. Пусть соломенный, но свой.
Она боялась даже представить мужа «от дьявола».
Карьеру строила сама. Привыкла к этому спектаклю под названием «Запои Кольки». Жалела его. Но не больше. В душе всё давно умерло.
Единственная радость — Алёша. Он вырос видным парнем. Первую любовь нашёл в 14, вторую — в 19, третью…
Он менял девушек, как перчатки. Людмила волновалась. Одна, Наташа, продержалась у него пять лет. Людмила уже звала её невесткой, ждала внуков. Жили все вместе: Николай, Людмила, Алёша и Наташа.
— Сыграли бы свадьбу, — намекала Людмила.
— Я готова, — пожимала плечами Наташа, — но Алёша медлит.
Потом Наташа исчезла.
Вечером Алёша привёл Катю, лет восемнадцати.
— Будет жить у нас.
— Где Наташа?! — не верила своим ушам Людмила.
Они ушли, обидевшись.
Людмила поняла, как привязалась к Наташе. Пять лет — не шутка. Та любила Алёшу без памяти. Что ещё нужно матери?
«И где он эту цыпочку откопал? — злилась Людмила. — Ну хоть не пьёт, как отец…»
Через месяц Алёша вернулся один.
— А где твоя «любовь»? — спросила Людмила.
— Сказала: «Не для такого осла ягодка росла!» — засмеялся он. — Мам, а знаешь, что Наташа — мать двоих детей? Её бывший муж рассказал. Она ездила к ним, а нам врала.
Людмила вздохнула.
— Жалко Наташу. Она тебя любила. Детям нужны оба родителя.
— Не переживай, она жива-здорова, — усмехнулся Алёша.
…Прошёл год. Николай умер от цирроза. Перед смертью просил прощения.
На кладбище Людмила сказала сыну:
— Алёш, он выпил столько, что хватило бы на три жизни. Но знаешь что? Я бы всё терпела снова, лишь бы он сейчас встал из могилы. Вот какая штука — любовь.
Она разрыдалась. Алёша взял её под руку, и они молча пошли домой.
В университете её жалели. Впервые за годы она разоткровенничалась:
— Осталась одна. Сын скитается по девушкам. Хоть бы внука подарил — легче бы было…
…Прошёл ещё год. Людмила вышла на пенсию. Не верилось, что больше никто не будет встречать её у университета.
Под Новый год она сидела одна. Ёлка, оливье, шампанское… «Авось, Алёшка заглянет…»
Вдруг — звонок.
За дверью стояла Наташа. И с ней — крохотная девочка.
Людмила накормила их, уложила малышку спать. Приглядевшись, она увидела в ней… Алёшу.
— Рассказывай, — шептала Людмила.
— Это ваша внучка, — выдохнула Наташа. — Можно оставить её у вас? Я с мужем мирись, но он её не признаёт…
Утром Наташи уже не было. На столе — записка: «А когда Вероника обняла её и прошептала: “Бабушка, ты самая лучшая”, Людмила поняла, что жизнь, даже с её горестями, всё равно дарит нечаянные радости.