**Неожиданная гостья**
В маленькой деревне под названием Боголюбово витал аромат свежеиспечённого хлеба — его как раз доставала из печи Марфа Петровна, хозяйка с золотыми руками и железным терпением. Вдруг раздался стук в дверь, и тишина кухни разлетелась, как пух от одуванчика. Марфа вытерла ладони о фартук и пошла открывать.
— Мам, знакомься, это Света, моя невеста, — на пороге стоял её сын Никита, сияя улыбкой от уха до уха.
Марфа взглянула на девушку и застыла, будто наткнулась на медведя в огороде. Светлана была высокая, почти с телеграфный столб, в облегающих джинсах, на каблуках, от которых у Марфы Петровны ноги сами собой свело судорогой, и с огромной сумкой, из которой торчали какие-то перья.
— Здрасьте, — выдавила Марфа, стараясь не показывать шок. — Федя, иди сюда! — позвала она мужа. — Никитка невесту привёз, поспевай!
Фёдор появился в растянутом свитере и домашних штанах. Увидев Свету, он замер, как будто перед ним внезапно вырос Кремль.
— Добрый день, — пробурчал он и тут же юркнул обратно в комнату, чтобы поменять одежду.
Марфа посмотрела ему вслед с убийственным взглядом. Когда Никита пару дней назад сообщил, что приедет не один, она была рада — сыну уже за тридцать, давно пора обзавестись семьёй. Она представляла себе скромную девушку, может, в платочке, с тихим голосом. Но Света? Это был какой-то ураган в миниатюре. Каблуки, блёстки, маникюр, который, кажется, мог ослепить на расстоянии.
— Проходите, Светочка, — сказала Марфа, делая над собой усилие. — Фёдор, что стоишь? Помоги с сумками!
Фёдор, облачившийся в парадную рубашку, подхватил вещи гостьи и повёл их в дом. Марфа, воспользовавшись моментом, шепнула сыну:
— Никита, ты кого привёл? Это что за понты?
— Мам, не паникуй, — рассмеялся Никита. — Она только с виду такая. А внутри — душа, как солнышко.
Марфа фыркнула и, перекрестившись, пробормотала:
— Господи, пронеси…
В доме начался переполох. Мужчины тихо совещались за столом, а Света уже хозяйничала в комнате Марфы и Фёдора, раскладывая свои вещи. Марфа с ужасом смотрела, как из сумки появляются шляпы, купальники, какие-то сверкающие штучки.
— Это что ещё? — скептически подняла она нечто, напоминающее две нитки и три бусины.
— Это бельё, — весело ответила Света. — Хотите? У меня ещё есть.
— Ну уж нет, спасибо, — буркнула Марфа, чувствуя, как у неё закипают уши. — А почему ты вообще в нашей комнате вещи раскладываешь?
— У Никиты места мало, а дядя Федя сказал, что вы не против, — улыбнулась Света.
— Дядя Федя, говоришь? — процедила Марфа, бросая на мужа взгляд, от которого тот съёжился. — Ну ладно…
Она схватила Фёдора за руку и выволокла во двор.
— Ты что, рехнулся? Нашу спальню отдал? Теперь на печке ночевать будешь, радуйся! — шипела она.
В этот момент из сарая донёсся рёв коровы.
— Ой, Зорьку не подоила из-за вас! — всплеснула руками Марфа и бросилась в хлев.
Света тут же рванула следом.
— Можно я попробую? — заволновалась она. — Я никогда коров не доила!
Марфа оценила её каблуки и вздохнула.
— В этом хочешь корову доить?
— Сейчас переоденусь! — Света метнулась в дом и через минуту вернулась в спортивных штанах.
— Ладно, идём. Только платок надень.
— А можно шляпу? — защебетала Света. — У меня есть очень красивая!
— Платок! — отрезала Марфа. — Шляпы…
В сарае она сунула Свете ведро.
— Доить вот так. А я пойду завтрак готовить.
Прошло полчаса, а Света не возвращалась. Марфа накрыла на стол и, ворча, отправилась в хлев. Увидев картину, она не сдержала смеха. Света, с платком набекрень, ходила вокруг коровы, заглядывая то под один бок, то под другой, и что-то бормотала.
— Я же везде смотрела! — оправдывалась она, когда Марфа, нахохотавшись, показала, как правильно доить.
После завтрака Света решила позагорать. Разлеглася во дворе, будто на курорте. Фёдор, который последнюю неделю отлынивал от работы, вдруг схватил косу и принялся выкашивать траву, украдкой поглядывая в сторону гостьи.
— Свет, поможешь малину собрать? — сладко позвала Марфа. — Будем варенье варить.
— Конечно, Марфа Петровна! — оживилась Света.
В малиннике она так рьяно взялась за дело, что Марфа удивилась. Но тут её окликнула соседка Агафья, и они заговорились. Марфа жаловалась, что мечтала о другой невестке, а Агафья отмахивалась:
— Не суди по одёжке!
Вернувшись в сад, Марфа обнаружила, что Света исчезла.
— Свет, ты где? — крикнула она.
— Здесь! — раздалось из кустов крапивы.
Света вылезла, вся в репьях, с растрёпанными волосами.
— Ты куда полезла?! — ахнула Марфа. — Там участок чужой!
— Зато ягоды крупнее! — гордо показала Света полную банку.
— Ох, беда ты моя… — вздохнула Марфа. — Пойдём, хоть волосы причешу.
На крыльце, вооружившись гребнем, Марфа принялась приводить Свету в порядок и расспрашивала о её жизни. Та рассказывала:
— Я с бабушкой росла. Родители вечно в разъездах, а потом их не стало. Работала и официанткой, и уборщицей. Потом в модельное агентство позвали, но там было не моё. А Никита предложил кофе разносить в их конторе — там все добрые.
Марфа слушала, и сердце её таяло. Под этой яркой оболочкой оказалась простая девчонка, повидавшая немало.
Вечером за чаем на веранде Света вдруг тихо сказала:
— Марфа Петровна, научите меня всему, что знаете. У вас тут так хорошо…
Марфа подмигнула сыМарфа улыбнулась и ответила: «Ну что ж, научу, только уж замуж за моего оболтуса иди — а то заскучаю одна к малине ходить».
