Вот как это звучит по-русски, с душой и культурными нюансами:
*«Сын с невесткой не подозревали, что я явлюсь на день рождения снохи…»*
В одном городке под Пермью, где осень рассыпает золотые листья под ногами, моя жизнь в 58 лет вдруг покачнулась, будто подул резкий ветер. Меня зовут Галина Петровна, и семья всегда была для меня главной опорой. Но недавний день рождения моей невестки, куда я заглянула без предупреждения, открыл мне такую правду, что теперь ночи напролет ворочаюсь без сна.
**Семья — это святое**
Мой сын Игорь и его жена Татьяна — моя гордость. Игорь, единственный мой кровинка, вырос честным и работящим. Когда он привел Таню, я сразу её приняла — молодая, ладная, с задорным огоньком в глазах. Поженились они четыре года назад, и с тех пор я старалась не лезть в их жизнь. Приходила только по звонку, нянчила их дочку Свету, пекла пироги с капустой. Думала, у нас — настоящая семья, где все друг за друга горой.
Таня хоть и вежливая, но держалась слегка отстранённо. Я списывала это на её усталость — она швеёй работает, а Игорь на стройке проходим. Живут как все — небогато, но с душой. Я не навязывалась, но сердце просило тепла. День рождения Тани показался мне шансом стать ближе. Решила сделать сюрприз.
**Нежданный гость хуже татарина**
В ту субботу я проснулась с хорошим настроением. Купила «Белочку» — её любимые конфеты, надела ситцевое платье в цветочек и, не предупредив, направилась к ним. В голове крутились картинки: вот Таня ам! — и в обнимку, вот чайник на столе, смех, разговоры… Поднялась к их двери — а оттуда гул голосов, музыка гремит. «Гуляют», — подумала я, и на душе потеплело. Постучалась, жду улыбки…
Дверь открыла Таня, и её лицо вдруг стало каменным. «Галина Петровна? Вы… как так?» — выдавила она. Я переступила порог и обомлела: квартира битком набита гостями — подружки, сослуживцы, даже её мать с отчимом. На столе — холодец, селёдка под шубой, бутылки. Игорь там, с бокалом, хохмит. А меня… меня никто не ждал. Сын, увидев меня, аж подпрыгнул. «Мать, ты ж не говорила, что придёшь», — пробормотал он, и в голосе — чистая неловкость.
**Горькая разгадка**
Я держалась, улыбалась, сунула Тане конфеты, но внутри всё перевернулось. Почему не позвали? Почему не сказали, что будет вечеринка? Стояла среди них, как чужая. Гости перешёптывались, Таня быстро юркнула на кухню — будто я проказа какая. Игорь пытался шутить, но это выходило натужно. Через полчаса я сбежала, брякнув про срочные дела. На улице слёзы хлынули сами.
Дома долго плакала в подушку. Неужели я им не нужна? Таня всегда была холодновата, но я думала — просто характер. Теперь поняла: они *специально* меня не позвали. Игорь, мой кровиночка, ради которого я горбатилась, не удосужился позвать родную мать. Их тайный сговор — будто ножом по сердцу.
**Разговор, которого не было**
Наутро Игорь позвонил: «Мамань, ну не хотел же я тебя обидеть. Просто Таня хотела отметить с друзьями, мы не подумали…» Слова — пустые. *Не подумали* — о матери? Попробовала спросить в лоб: «Почему скрывали?» Он только вздохнул: «Так вышло». Таня даже трубку не взяла. Их молчание кричало: «Ты здесь лишняя».
Вспоминала, как всегда держалась в стороне: не учила, не лезла, нянчила Светку, приносила варенье. А для Тани я, видно, — лишь досадная обязанность. А сын… выбрал её. Больно до трясучки. Неужели я его потеряла?
**Теперь — только вперёд**
Решила: без звонка — ни ногаой. Раз не нужна — не буду навязываться. Но как же Светка? Внучка — свет в окошке, а теперь, гляди, и она меня забудет. Хочу поговорить с Игорем, но страшно: вдруг скажет: «Мать, Тане мешаешь»?
В 58 лет мечтала о шумных семейных чаепитиях, о внучке на коленях. А получила — закрытую дверь. Но не сдамся. Найду в себе силы — для подруг, для огорода, для жизни. Может, в паломничество съезжу или курсы компьютерные запишусь. Не знаю, что будет. Но знаю точно: я заслуживаю большего, чем это.
**Вместо послесловия**
Эта история — моя боль. Игорь и Таня, может, и не хотели зла, но их обман разбил мне душу. Отдала сыну всё, а теперь я — словно соседка с верхнего этажа. Не знаю, как всё исправить. Но не позволю их равнодушию сломать меня. Любовь к Свете и Игорю — всегда со мной. Даже если они её больше не хотят. В 58 жизнь не кончается — просто начинается новая глава.