Ольга всегда была как бритва — острая, беспощадная и не оставляющая шансов на сантименты. Коллеги знали: если уж Ольга Витальевна раскроет рот, правда влетит прямо между глаз, хочешь ты этого или нет.
Вот Марина целое утро кокетничала с новым сисадмином. Дела делала на бегу, будто на крыльях летала.
— Ты в курсе, что у него жена на восьмом месяце? — холодно бросила Ольга.
И всё. История умерла, не успев начаться.
Или Татьяна, которая никак не могла завязать с сигаретами. Ни пластыри, ни леденцы — ничего не помогало. Купила «чудо-электронку», бегала «дымить» каждые полчаса. Ольга и тут не преминула вставить свои пять копеек:
— А состав этой штуки ты читала? Я — нет. И никто не читал. Задумалась, почему?
Коллеги обходили её десятой дорогой — никто не хотел нарваться на её ядовитый язык. А ей было плевать. Правда ведь от этого никуда не девалась. Вот только кому она была нужна, эта самая правда?
Когда Ольга улетела на стажировку в Европу, в офисе все выдохнули. Курили в курилке без оглядки, флиртовали с клиентами, устраивали безумные корпоративы с поцелуями в тёмных уголках. Женатые и неженатые — всем было наплевать.
Через три недели Ольга вернулась. Раньше — только строгие платья, каблуки, густой шлейф духов и безупречный макияж. А тут зашла в потрёпанных джинсах и свитере на три размера больше. Ни намёка на косметику. Волосы — небрежный пучок. Солнцезащитные очки не снимала, пока не скрылась в кабинете. И вместо тяжёлых духов — лёгкий, едва уловимый аромат.
Что важнее — она не отругала секретаршу за неготовые документы. Не наорала на сисадмина за бесконечные разговоры с женой. Прошла мимо юриста, копошащегося в бумагах, будто не заметив его.
— Не прошла стажировку, — заключил юрист.
— Заболела, — предположила секретарша.
— Влюбилась! — фыркнула Марина.
— И поэтому в свитере, как мешке? — усмехнулась переводчица.
— Ладно, через час планерка. Готовьтесь, а не языки чешите.
Но через час Ольга так и не пришла. Все собрались. Ждали. Нервничали.
И вдруг сисадмин, сидевший у окна, ахнул:
— Да вон же она! Смотрите!
Все ринулись к окну.
Напротив, в уютном кафе, сидела их Ольга. Но какая-то другая. Не из-за отсутствия макияжа или растрёпанного пучка. А потому что напротив неё был мужчина. Он что-то рассказывал, а она… смеялась.
Их Ольга. Смеялась.
Все в конференц-зале не отрывали глаз от окна, будто не веря своим глазам. Острая, едкая, вечно недовольная коллега теперь сидела там — лёгкая, раскованная, почти счастливая.
— Вообще-то, я не нашла с утра свою блузку, — сказала Ольга мужчине и улыбнулась. — Поэтому надела твой свитер.
— А мне нравится, когда ты вообще без ничего, — ответил он.
Она засмеялась и стукнула его кулачком по плечу.
— Прекрати.
— Не могу. Давай быстрее заканчиваем с делами и едем ко мне. Или к тебе. Без разницы. С тех пор как мы встретились в аэропорту, всё пошло кувырком.
— Согласна.
— Кстати, — шепнул он, — свитер ты надела наизнанку.
— Чёрт!
— Значит, точно ко мне. Чтобы снять его как следует.
Она засмеялась, достала телефон и набрала номер. В конференц-зале раздался звонок.
— «ГлобалТех», добрый день! Ольга Витальевна? Хорошо… Вас ждут на планерке. Как… не приедете? Ой… Выздоравливайте! — Секретарша влетела в зал. — Наша Оля заболела!
— Мы видим, — кивнул сисадмин.
Все смотрели, как Ольга, совершенно здоровая, садилась в машину к незнакомцу.
— Её теперь дня три не будет. И звонить ей бесполезно.
— Почему? — удивилась секретарша.
— Ты когда-нибудь приходила на работу в свитере наизнанку и в тёмных очках, чтобы скрыть, как классно провела ночь? — усмехнулась Марина. — Когда накрашенные губы — последнее, о чём ты думаешь. Потому что твои мысли — там, где он.
Секретарша открыла рот. Остальные тоже переваривали услышанное. Марина фыркнула и направилась к выходу.
— «Заболела», «Не прошла стажировку». Я же говорила — влюбилась. Теперь наша Ольга — совсем другая.
— Надолго ли? — мрачно спросил сисадмин.
Марина оценивающе посмотрела на него.
— Это уж от вас, мужиков, зависит.
И вышла.