Муж на полставки
— Отлично. Сделал жене ребёнка — и под мамино крыло? Нет, сынок, так не пойдёт. Я тебя прятать не стану.
— Да при чём тут прятаться? Я не навсегда… Просто передохнуть хочу, понимаешь? Там крики, слёзы, потом извинения, потом опять крики… У меня нервы на пределе, даже чужое дыхание раздражает!
— Передохнёшь на том свете, — сквозь зубы процедила Тамара, решительно шагнув вперёд. — Женился — терпи. Это не пионерский лагерь, а семья. Или думал, всю жизнь по клубам шастать да в киношки ходить?
Артём опустил взгляд и беспомощно дёрнул плечом. Слов не находилось. Сын поставил сумку на пол, будто всё равно собирался прорваться в квартиру, несмотря на её сопротивление.
Тамара тут же преградила ему путь.
— Нет! Никаких ночёвок. Никаких ужинов. Не уйдёшь сам — полицию вызову. Серьёзно. Ну и ну, устал он…
Артём всегда вёл себя так. Смотрел виновато, но в глазах читалась обида.
…Сын с детства был мастером увиливать. Пока старший брат вкалывал на даче, Артём жаловался на живот и лежал с температурой. Тамара таскала его по врачам, пока не поняла — её младший просто артистичный и хитрый.
Однажды, когда он снова «заболел» перед контрольной, она вытащила его за шкирку из кровати. Он хныкал, но пошёл.
— Вот умру прямо в школе — будешь знать… — бубнил он, шмыгая носом. — Марья Ивановна тебя отругает, что больного ребёнка гонишь. Тебя, а не меня.
Тамара смеялась, хотя уже тогда понимала — это не смешно. Артём мог часами строить замки, но убрать тарелку для него было трагедией. Домашку делал только после крика. При любой проблеме — глаза грустного щенка.
И хоть Тамара пыталась его перевоспитать, привычка перекладывать ответственность никуда не делась.
У Лены, жены Артёма, был непростой характер. Сначала она казалась кроткой и нежной.
— Она мне даже кофе в постель приносила. Мам, вот такую жену я и хотел, — хвастался сын.
Но Тамару не провести. Она знала — в начале все стараются казаться лучше. Да и Лене всего двадцать один. Опыта мало, а желания угодить — хоть отбавляй.
Достаточно было одного ужина, чтобы Тамара разглядела за маской пай-девочки вулкан. Когда Артём попросил вилку, Лена встала, но раздражённо выдохнула. Когда он в шутку назвал её капризной, она улыбнулась, но бровь дёрнулась.
А когда племянница неосторожно отозвалась о салате, Лена резко вскочила из-за стола.
— Ой, маме позвонить забыла! — бросила она и вышла.
Но звонка не было — на кухне стояла тишина.
— Ты уверен, что это твоё? — тихо спросила Тамара. — Хорошая девушка, тебе нужна такая, чтоб пинала, но…
«Но ты не понимаешь, на что подписываешься», — подумала она, но не сказала вслух.
— Мам, у нас всё хорошо. Ты слишком строга к ней. Она эмоциональная, но это не проблема, — отмахнулся Артём.
Не проблема… Для Тамары это и правда не было проблемой. Она даже видела плюсы. Да, Лена с характером, зато пробивная. Своего добьётся. И Артёма раскисать не даст.
Но готов ли он к этому? Как показала жизнь — нет.
Через полгода после свадьбы они пришли с тортом и сияющими глазами.
— Мам, скоро станешь бабушкой!
У Тамары перехватило дыхание. Она поправила очки, внимательно глядя на них. Они сияли, как выигравшие джекпот.
— Вы что? — вырвалось у неё. — Года не прожили, а уже дети?
Артём удивлённо поднял брови. Лена нахмурилась. Было ясно — отговаривать бесполезно.
— Ну а что такого? Мы же семья, — пробормотал сын.
Тамара вздохнула. Да они сами дети! Куда им третьего? Не знают, что такое засыпать от усталости в душе. Но спорить не стала.
«От меня всё равно ничего не зависит», — думала она. Но ошиблась.
Всё началось с невинной привычки. Артём стал заходить на обед. Говорил, что скучает, ценит её заботу. Потом проговорился.
— Да Лену от всего тошнит. От мяса, от рыбы, даже от яичницы. Сидит на салатах. А я ж не зверь, хочу нормально поесть, — признался он.
И стал оставаться на ужины.
Тамара не возражала. Думала, помогает обоим. Лене меньше стоять у плиты. Сытый муж — счастливый муж.
Но Артём зашёл дальше.
— Она мне весь мозг вынесла, — жаловался он. — Сломала ноготь, а ей на день рождения к подруге. Спрашивает, не позорно ли с такими руками. А мне откуда знать?
Тамара слушала и вздыхала. Сын рассказывал, как устал на работе. Как Лена будит его ночью, чтобы поговорить. Как он искал по всему городу мангостин, потому что ей вдруг захотелось экзотики.
Потом Тамара начала злиться. Не на невестку. На сына. Она помнила, как важна поддержка во время беременности. А Артём отгораживался. Вечера проводил у матери: сериалы, игры, «тишина».
— Вчера истерика из-за йогурта. Хотела клубничный, а я купил персиковый. Говорит, я её не слушаю, — ныл он.
— Может, и правда не слушаешь? — приподняла бровь Тамара.
Он отмахнулся. А через неделю приехал с вещами.
— Она к маме уехала. Нам надо остыть, а то разведёмся.
Тамара прищурилась.
— Разведётесь, если будешь сбегать. Ей сейчас тяжело. Она нуждается в тебе, даже если ворчит. Ты муж или кто?
Началось… Артём ныл, что Лена замучила его страхами. Что устал бегать на УЗИ. Что сам думает о разводе…
Тамара всё поняла. Сын ждёт, что она его приютит. Нет уж.
— Ты думал, будет легко? В ней растёт человек! Когда я носила тебя, тоже рыдала из-за ерунды. Но твой отец приходил, даже если хотел сбежать. Потому что любил.
— Мам, ты не понимаешь…
— Всё понимаю! Ты выбрал женщину. Ты захотел ребёнка. Будь мужиком.
— Да мне бы до родов…
— Сначала до р
