Шок-контент по-русски: ужин у будущей тёщи
Недавно я наведалась к родителям моего парня, и этот визит теперь мне будет сниться в кошмарах! Картина маслом: заглядываю в кастрюлю, а там сквозь слой сала толщиной в палец плавают свиные уши, копытца и самый настоящий пятак — будто хрюшка на меня подмигивает! Меня аж затрясло, фу-у-у! Попробовать это «деликатес» я так и не решилась, хоть и не хотела показаться неблагодарной.
Первая встреча: мед да пельмени
Мой Артём (пусть будет Артём Игоревич) пригласил меня в гости к родителям в провинциальный городок. Его мама, скажем, Галина Петровна, и отец, Николай Васильевич, живут в аккуратном домике с палисадником. Я дрожала как осиновый лист, но меня встретили тепло: Галина Петровна закормила блинами с вареньем, а Николай Васильевич заливал байки про охоту. Я успокоилась, наивно полагая, что дальше будет только лучше. Ха-ха, как же я ошибалась!
Гастрономический триллер: загадка кастрюли
За ужином Галина Петровна торжественно внесла в комнату чугунный котёл. Ожидала я, конечно, щей да гречки, но под крышкой оказалось нечто! На поверхности — смальц, будто ледяная корка на пруду, а под ним — мутный бульон с торчащими оттуда свиными «дарами». Это был холодец, но такой, что хоть «Голодные игры» снимай!
«Фирменный рецепт!» — с гордостью объявила Галина Петровна. Я сделала вид, что чихаю, чтобы скрыть гримасу. Артём подзуживал: «Попробуй, с хреном — объедение!» Но я предпочла сделать вид, что внезапно вспомнила про пост. У нас хоть тоже варят студень, но хотя бы без демонстрации анатомии свиньи! Галина Петровна, кажется, затаила обиду — но живьём есть это я всё равно не смогла бы.
Бытовая матрёшка: сюрприз за сюрпризом
После ужина я робко предложила помыть посуду. «Не вздумай! — всплеснула руками Галина Петровна. — Ты гостья!» Я обрадовалась, думая, сейчас увижу чудо техники. Ан нет! Тарелки просто сполоснули под краном, а ложки, которыми ели тот самый холодец, протёрли краем фартука. У нас дома после такой обработки посуды хоть в лабораторию сдавай, а тут — «и так сойдёт»!
Николай Васильевич, заметив мои круглые глаза, философски заметил: «Чистота — в душе, а не в тарелках». Я кивнула, но мысленно уже писала завещание. А потом увидела в углу кухни «музей отходов» — луковую шелуху, сало в газете и кости. «Мусор выносим по субботам, — пояснила Галина Петровна, — а то надоело туда-сюда бегать». У нас в семье ведро опустошают, едва фантик упадёт, но тут — настоящий арт-объект из бытовых отходов!
Утро в стиле «Ну, погоди!»
На завтрак — сюрприз! — нам снова подали тот же холодец. Галина Петровна достала кастрюлю из холодильника (где она стояла вместе с банкой огурцов) и радостно сообщила: «Разогревать не надо — вкуснее холодным!» Я сделала вид, что внезапно вспомнила про диету, и налегла на сухари. Артём шептал: «У них так принято», но я уже мысленно считала часы до отъезда.
За день я выяснила, что в доме царят принципы «дедушкиной экономии»: пылесос — это веник, стиральная машинка времён Брежнева, а про посудомойку они, кажется, только в анекдотах слышали. В ванной меня ждал финал — общая, видавшая виды тряпка для всех. Тут я окончательно поняла: цивилизация закончилась на пороге этого дома.
Спасительные манёвры: тактика выживания
Спасалась я только прогулками — бродила по местному скверу, заходила в единственную кафешку (где, кстати, подавали нормальные пельмени). Но возвращаться в «дом странных привычек» каждый раз было как прыжок в параллельную реальность. Артём, видя мои мучения, признался: «Ну да, у них своя атмосфера». Но менять что-то в родительском укладе он и не думал.
Возвращение в цивилизацию: гимн чистой посуде
Дома я сначала обняла свою посудомойку, потом поцеловала мусорное ведро с педалью. Этот визит научил меня ценить мамины порядки. С Артёмом мы пока не расстались, но новый уговор твёрд: у его родителей ночую только в случае апокалипсиса. А в нашей будущей семье будет святое: Fairy на раковине, мусор — хоть пять раз на день, и никаких «свинячих портретов» в супе!
Вот так я узнала, что все семьи разные. Не скажу, что Галина Петровна и Николай Васильевич плохие — просто их мир вращается вокруг других ценностей. Зато теперь я точно знаю: мой идеал быта — это когда холодильник не напоминает кунсткамеру, а на кухне пахнет моющим средством, а не вчерашним холодецом.
