Встреча без предупреждения
Татьяна Сергеевна примеряла перед зеркалом четвертое за вечер платье, когда из-за стены донеслись первые аккорды музыки. Она нахмурилась, отбросила в сторону голубой сарафан и прислушалась. Часы показывали без четверти восемь — слишком рано для жалоб, хотя соседка Нина Федоровна редко устраивала шумные посиделки.
— Может, именины у кого, — пробормотала Татьяна Сергеевна, натягивая старую кофту. — Хотя предупредить не помешало бы.
Музыка нарастала, к ней примешивались голоса, хохот. Женщина подошла к стене, прильнула ухом. Голосов было много — не меньше пяти-шести.
Раздался звонок в дверь. Татьяна Сергеевна, все еще в домашней одежде, глянула в глазок. На площадке стояла соседка снизу, Валентина Семеновна, с напряженной улыбкой.
— Добрый вечер, — начала та, едва дверь приоткрылась. — Вы не в курсе, что у Нины Федоровны за повод? Гремит на весь дом.
— Сама не пойму, — честно ответила Татьяна Сергеевна. — Она ведь тихоня обычно.
— А может, ее и дома нет, — понизила голос Валентина Семеновна. — Может, чужие там? Времена сейчас такие…
Женщины переглянулись. Нина Федоровна жила одна, работала в архивном отделе, вела скромную жизнь. Никто не видел у нее шумных компаний.
— Давайте вместе проверим, — предложила Татьяна Сергеевна. — Если что-то не так, вызовем участкового.
Они поднялись на этаж выше. Под дверью громыхала музыка, слышался смех, чей-то громкий возглас. Татьяна Сергеевна нажала звонок.
Дверь распахнулась мгновенно. На пороге стояла Нина Федоровна, но неузнаваемая: волосы растрепаны, щеки пылают, в руке бокал с шампанским. На ней было алое платье, которое соседка видела впервые.
— Ой! — залилась смехом Нина. — Родные мои! Проходите, отмечаем!
— Что отмечаем-то, Ниночка? — осторожно спросила Татьяна Сергеевна, заглядывая в квартиру.
Там действительно было полно народу. Человек десяток, не меньше. Мужчины в строгих костюмах, женщины в нарядных платьях, все с бокалами. На столе — огромный торт, закуски, бутылки “Советского”.
— Да какая разница! — махнула рукой хозяйка. — Жизнь — вот повод! Угощайтесь!
— Нина, а кто эти люди? — не сдавалась Валентина Семеновна. — Откуда они?
— Друзья! — радостно воскликнула та. — Старые, добрые друзья!
Из глубины квартиры донесся бас:
— Нина! Иди сюда! Тосты говорить будем!
— Бегу! — откликнулась она. — Девочки, заходите! Или я потом все расскажу!
Дверь захлопнулась. Соседки застыли на площадке, потрясенные увиденным.
— Что-то нечисто, — покачала головой Валентина Семеновна. — Наша тихоня Нина — и вдруг такая компания… Да и мужики там какие-то подозрительные. Один точно с блатными манерами.
— Может, влюбилась? — предположила Татьяна Сергеевна. — Сердцу не прикажешь.
— В пятьдесят с лишним? Да брось!
Татьяна Сергеевна хотела возразить, но музыка заглушила все слова.
Утром женщину разбудила неестественная тишина. Еще вчера засыпала под громкие звуки, стихшие лишь под утро. Теперь же — мертвая тишина.
В подъезде она столкнулась с Валентиной Семеновной.
— Выспалась? — ехидно спросила та. — Я всю ночь глаз не сомкнула. А утром гляжу — у подъезда черные иномарки стояли. Теперь след простыл.
— Наверное, гости разъехались.
— Вот именно. Кто они такие? И что нашу Нину вдруг попутало?
В обеденный перерыв Татьяна Сергеевна зашла в гастроном. У кассы стояла знакомая фигура — Нина Федоровна в привычном сером пальто, покупала хлеб, молоко и дешевые сосиски.
— Ниночка! — окликнула ее соседка. — Как вчерашний праздник?
Нина обернулась, и Татьяна Сергеевна вздрогнула: лицо соседки было серым, глаза покраснели, будто она не спала всю ночь.
— Какой праздник? — тихо переспросила та.
— Ну, у тебя же вчера гости были, музыка…
— А, это… — Нина отвернулась. — Ошиблись дверью.
— Как ошиблись? Ты сама нас звала!
— Не помню такого, — покачала головой Нина. — Может, тебе приснилось.
Она быстро расплатилась и вышла, оставив Татьяну Сергеевну в недоумении.
Вечером соседка не выдержала и постучала к Нине. Та открыла не сразу.
— Можно войти?
— Лучше не надо, — замялась Нина. — После уборки… беспорядок.
— Нина, что случилось?
Та постояла в нерешительности, затем вздохнула:
— Заходи.
Квартира выглядела так, будто здесь гуляла вся округа: пластиковые стаканы, осколки бокала, остатки торта. Но самое странное — запах чужих духов и табака.
— Нина, что здесь было?
Та опустилась в кресло, закрыла лицо руками.
— Не знаю, как объяснить. Вчера ушла на работу как обычно. Вернулась — а они уже здесь.
— Кто — они?
— Незнакомцы. Сидят за моим столом, едят мою еду. Один, в дорогом костюме, говорит: “Нина Федоровна! Наконец-то!”
— И что ты сделала?
— А что я могла? Они такие приветливые… Женщина одна, интеллигентная, говорит, что тоже работала в архиве.
— Но ты же их раньше не видела?
— Никогда! — всплеснула руками Нина. — Но они знали про мое детство, про родителей… даже про кота Мурзика, который умер три года назад.
— Может, ангелы? — вдруг спросила Нина. — Мама говорила, они могут приходить в человеческом облике.
Татьяна Сергеевна молчала, глядя на беспорядок.
— А куда они делись?
— Исчезли. Только записку оставили.
Она протянула листок: “Спасибо за теплый прием. Вернемся”.
— Ничего не пропало?
— Наоборот. В холодильнике — дорогие продукты. И в сумке — тридцать тысяч. Откуда?
Женщины молчали.
— Таня, — вдруг сказала Нина. — А если они вернутся?
— ХочеИ когда раздался тот самый мелодичный звонок в дверь, Нина Федоровна бросилась открывать — ведь даже если это конец, она готова была принять его с улыбкой, лишь бы еще раз почувствовать себя живой.
