Я не верила, что скажу это вслух, но… сил больше нет. Устала от горы немытой посуды, пыли, въевшейся в пол, вечного запаха вчерашних щей и ощущения, будто живу не в своей квартире, а в общаге с неряхами. И всё из-за родного сына и его «лапочки», которая уже два месяца живёт у нас, как в санатории.
Сергей — взрослый парень, двадцать два года. Учится в университете, подрабатывает. Вроде бы всё как надо — помогает деньгами, не болтается без дела. Я гордилась им. Пока не случился этот разговор.
— Мам, — сказал он однажды, — у Кати дома ад. Родители вечно пьяные, скандалят, она не может даже к сессии подготовиться. Пусть поживёт у нас немного, пока не найдёт комнату. Обещаем — тихо, чисто, без проблем.
Я пожалела девчонку. Она приходила раньше — скромная, тихая, говорит чуть слышно. Ну как откажешь? Тем более у Сергея своя комната, места хватает. Но я и представить не могла, во что это выльется.
Первые дни они старались: убирали, мыли посуду, даже график составили — суббота их, среда моя. Я подумала: может, и правда повзрослели? Но через месяц началось.
Грязные тарелки с засохшим пловом лежали в раковине по три дня, на полу — крошки, фантики, волосы. В ванной — следы пены, комки волос в сливе, разводы на зеркале. Их комната стала походить на свалку: вещи валяются, крошки на столе, постель — смятая куча. Катя ходит по дому в маске для лица, с телефоном, будто не в гостях, а на курорте.
Я просила, напоминала, даже молча вручала им тряпку и веник. В ответ — «сделаем позже». А «позже» не наступало. Однажды пролили компот на скатерть — даже не вытерли. Просто ушли. И снова мне всё убирать.
Когда в очередной раз зашла в их комнату, не выдержала:
— Вам тут не противно?
Сын, не моргнув глазом, ответил:
— Творческие люди не живут в стерильности.
Только я не вижу тут никакого творчества. Вижу двух взрослых людей, которым удобно жить в свинарнике и чтобы за ними убирали.
Сергей обещал помогать деньгами — платит только за коммуналку. Продукты покупает раз в неделю, а еду заказывают каждый второй день — суши, бургеры, пиццу. Меня угощают, но мне от этого ни жарко ни холодно — холодильник пустой. На эти деньги можно было бы нормально кормить всю семью.
Катя не работает, учится. Получает стипендию, но ни разу не предложила помочь, даже с хлебом. Всё тратит на себя. Когда я намекнула, что неплохо бы скидываться, — обиделась и сделала вид, что не слышит.
Я растила Сергея одна. Его отец ушёл, когда я была на пятом месяце. Родители помогали, я вкалывала на двух работах, вытянула его одна. Никогда не попрекала. Но видеть, как он и его девушка превращают мой дом в помойку, — выше моих сил.
Пробовала говорить спокойно. Раз, два, три… Теперь ясно — бесполезно. Они не изменятся. Для них я — ворчливая старуха, которая должна быть рада, что они «снисходят» жить рядом.
Два месяца терпела. Хватит. Думаю сказать прямо: либо наводите порядок, либо ищите общежитие. Может, там поймут, что значит уважать чужое жильё.
Потому что я устала быть их уборщицей. Хочу, наконец, жить в чистоте, без чужих носков на кухне и вчерашнего хлама в раковине.
А вы бы как поступили? Стоит ли идти на открытый конфликт? Или продолжать молча сносить этот бардак в квартире, которую я строила своими руками?
