Родня, которой не было
Утро в маленькой квартире подмосковного городка Дмитров разбудил звонок матери. Ксения, протирая глаза, взяла трубку.
— Но Аня же врач! — голос матери дрожал от напора.
— Ну и что? — холодно бросила Ксения Сергеевна.
— Врач — это не профессия, это служение! — объявила мать, словно открыла Америку.
— Пусть служение, — не сдавалась Ксюша. — Но какое вам дело до Ани, если вы двадцать пять лет даже не вспоминали о ней?
— Она врач, значит, обязана помогать! — не унималась женщина.
«Всем должна — всем прощай», — мелькнуло у Ксении горькое, но в эту секунду не смешное. С роднёй шутить опасно, особенно когда её, по сути, нет. Ксения и её дочь Аня были никому не нужны. До тех пор. Пока Аня, её «нахлебница», как когда-то обзывали девочку, не получила диплом мединститута в Питере.
И вот тогда родня вылезла, будто из-под земли. Как тараканы при включённом свете, они вдруг вспомнили о существовании Ксении и её дочери.
— Как же здорово, что у нас теперь свой врач! — умилялась тётя Галя, забыв, как когда-то хлопнула дверью перед носом беременной племянницы.
— Давно давление скачет, надо провериться, — подхватил дядя Миша, который в своё время огрызнулся: «Сама нарожалась — сама и выкручивайся!»
Даже мать, когда-то отвернувшаяся от Ксении, теперь звонила с приторным «родным» тоном.
Двадцать четыре года назад Ксения осталась одна. Её парень, Стас, сбежал, едва услышал о беременности. В кино мужчины падают в обморок от счастья, но жизнь — не сериал. Ксения познакомилась с ним в кафе, куда устроилась официанткой после переезда в Питер с дипломом экономиста и кучей надежд. В родной деревне под Вологдой её знания были никому не нужны — требовались доярки. Местный агроном, некий Петухов, уже засматривался на неё, но Ксения мечтала о большем. Она рванула в город, рассчитывая на помощь дяди Саши, брата матери.
— Я только с поезда! — радостно сказала она, протягивая банку малинового варенья и бутылку сметаны.
Дядя подарки принял, но сразу охладил:
— Здесь тебе не деревня, мест нет! Своих некуда девать. Ищи хостел, дёшево выйдет.
Ксения, оглушённая, ушла. Даже чашку чая ей не налили. В отчаянии она зашла в первое попавшееся кафе и увидела объявление: «Нужны уборщицы». Хозяйка, заметив её растерянность, предложила ночевать в подсобке за половину зарплаты. Ксения согласилась. Унизительно, но куда деваться? Жила в чулане, мыла полы, копила копейку к копейке.
А потом встретила Стаса. Он развозил пиццу, часто заходил перекусить. Симпатичный, с накачанными руками, он казался надёжным. Ксения, некрасивая, с простоватым лицом, но живыми глазами, впервые почувствовала себя любимой. Когда он предложил переехать к нему, она, забыв мамины предостережения, кивнула. Любовь ослепила. Пять месяцев счастья — и она уже примеряла белое платье, тратила последние деньги на подарки Стасу. А потом узнала, что беременна.
Стас устроил истерику, орал, что не готов, и выставил её за дверь. Ксения, в слезах, позвонила матери:
— Мам, я беременна. Помоги…
— Нагуляла? — ледяным тоном спросила мать. — У нас в роду таких позорищ не было. Сама разбирайся.
Дядя Саша тоже отказал:
— Ты даёшь, племяшка! Нам своих детей поднимать!
Родня отвернулась, и Ксения осталась одна с растущим животом. Вернуться в кафе не могла — подсобку заняла другая. Но хозяйка, добрая женщина, предложила жить у своей бабки, 85-летней старушки, бодрой и самостоятельной.
— Присматривай за ней, а платить не буду, только за коммуналку, — сказала она.
Ксения рыдала от благодарности. Так началась новая жизнь. Бабка помогала с маленькой Аней, варила суп, когда Ксения падала с ног. Было тяжело. Дважды Ксения просила родню о деньгах — у Ани был хронический отит, нужны были лекарства. Никто не помог. В долг дала всё та же хозяйка кафе.
Шли годы. Бабка умерла, Ксения вернулась в кафе, потом окончила курсы и устроилась бухгалтером. По вечерам подрабатывала уборщицей, чтобы Аня ни в чём не нуждалась. Скопив, купила однушку на окраине Питера. С мужчинами покончено — любви она больше не верила. Аня выросла, окончила медуниверситет с отличием и устроилась в частную клинику.
И тут родня ожила. Аня, наивная, захотела навестить бабушку, которая к тому времени перебралась в Питер. Ксения отговаривала: «Не буди лихо!» Но Аня поехала. Вернулась другой — бабушка назвала её умницей и красавицей, уверяла, что их «никто не бросал», просто «обстоятельства». А теперь всё наладится!
Ксения не поверила. И не ошиблась. Телефон зазвонил без перерыва. Родня ликовала: в семье появился врач!
— Мне к терапевту! — требовал дядя Саша.
— А мне к неврологу! — вторила тётя.
— Устрой бесплатно! Ты же своя! — давила бабушка.
Аня, растерянная, пыталась объяснить:
— Клиника частная, так не получится!
— Должно получиться! — отрезала бабушка и бросила трубку.
Аня пожалела, что поехала. Жили же без них — и жили хорошо! Но звонки не прекращались, и Ксения взяла их на себя. Когда и она перестала отвечать, родня пришла в клинику. Дядя Саша, его жена и бабушка явились с утра, с баночками для анализов, требуя бесплатного приёма.
Администратор позвонила Ане:
— Анна Сергеевна, ваши родственники устроили дебош! Что делать?
— Выгоняйте! — твёрдо сказала Аня. — Они не понимают по-хорошему.
Охранники вывели троицу с их баночками. Из холла они слали Ане гневные смс, обзывая её и Ксению. Но Аня вздохнула свободно: не родня это, а чужие.
Стыд за скандал глодал её — она только начинала карьеру. Но, к удивлению, руководство оценило её принципиальность.
— Молодая, а уже неНо самое главное — теперь они точно знали, что могут положиться только друг на друга, и этого было достаточно.