**Дневник. О своенравных матерях**
Когда Игорь и Лариса поженились, обе семьи искренне радовались.
Маргарита, мать Игоря, даже смахнула слезу у дверей ЗАГСа. А Тамара, мама Ларисы, обняла зятя так тепло, будто он был ей почти родным.
Ни у Маргариты, ни у Тамары не осталось мужей. Обе растили детей в одиночку, обе прошли через многое.
Несмотря на разные характеры — одна твердая, почти суровая, другая более мягкая — они всегда относились друг к другу с уважением. Не привыкли строить счастье детей на чужих нервах.
Первые месяцы молодые снимали крохотную однушку. Тонкие стены, вечно пьяный сосед сверху, шумные дети во дворе. Зато хотя бы без лишних глаз.
Через полгода у Ларисы родилась идея. Игорь сразу ее поддержал — казалось, все логично.
А через две недели состоялся *тот самый* разговор. С матерями…
***
— Мам, только не обижайся сразу. Мы тут с Ларисой обсудили…
Маргарита молча смотрела на сына. Уже ждала какой-нибудь его неожиданной затеи.
— У тебя двушка, у Тамары — трешка. А мы в съемной квартире задыхаемся. Дорого, тесно… Мы хотим переехать к ней.
— Говори дальше.
— А вы с Тамарой могли бы пожить вместе. Ты — к ней, мы — в ее квартиру. Так всем будет удобнее.
Он объяснял так, будто речь шла о перестановке мебели. Спокойно. Без капли сомнения.
— Надолго? — уточнила Маргарита.
— Пока не скопим на свое жилье. Лет пять… а может, и десять.
Она не кричала. Даже не изменилась в лице. Просто сказала:
— Подумаю.
И вышла на балкон. Долго стояла там, глядя на пустые качели во дворе, и чувствовала, как внутри разливается тяжелый, ледяной ком.
***
На следующий день Тамара услышала то же самое от дочки.
— Мам, вы же с Маргаритой нормально общаетесь. Почему бы вам не пожить вместе? А мы переедем сюда…
Тамара резко перебила:
— То есть моя жизнь теперь съемное жильё?
Лариса растерялась.
— Нет! Просто… у вас уже все устоялось, а мы только начинаем…
— “Устоялось”? Значит, я уже отживший материал?
— Ты не так поняла…
— Нет, доченька, я все прекрасно поняла. Спасибо.
***
Через неделю собрались все вместе.
Маргарита пришла первой. Тамара — следом. Села напротив молодых.
Те смотрели серьёзно, почти торжественно.
— Мамы, мы не хотим ссор. Просим вас понять нас. Нам тяжело. Денег нет. Хотим ребенка. У вас обеих есть жильё, а мы вынуждены снимать и отдавать ползарплаты. Где справедливость? Вам что, так сложно пожить вместе?
Маргарита ответила первой:
— Да. Особенно когда осознаешь, что для родного сына ты — лишняя деталь.
Тамара продолжила:
— Дети, поймите и нас. У каждой своя жизнь. Свои привычки. Свой угол. Мы никому не обязаны ломать себя.
— Но вы же обе одни! Вместе будет веселее! — не сдавалась Лариса.
— Нет. Самоуважение дороже, — отрезала Маргарита.
— То есть вам всё равно, как мы живём? — в голосе Игоря прозвучала горечь.
— Не всё равно, — вздохнула Тамара, — но есть разница между помощью и унижением. Вы просите второго.
Молодые переглянулись. Такого исхода они не ждали.
Ожидали споров, слёз… а в итоге — твёрдого отказа.
В тот вечер Маргарита мыла посуду — медленно, методично. Будто в этом ритме искала покой.
А Тамара, чтобы не думать, устроила генеральную уборку. Чистила, скребла, пока злость не сменилась усталостью.
Нет, они не злились на детей. Но после разговора обе поняли: для них они — не люди, а ресурс.
Фундамент, по которому можно ходить, не глядя под ноги.
***
Прошёл месяц.
Игорь и Лариса больше не поднимали эту тему.
Сняли квартиру побольше, влезли в ипотеку.
Жаловались, конечно. На цены, на быт, на отсутствие помощи.
Но больше не предлагали матерям “подвинуться”.
Может, осознали. А может, просто прочли комментарии в соцсетях, где их историю разнесли в пух и прах. Большинство начинались с фразы: «Да вы вообще в себе?»
А Маргарита и Тамара неожиданно сблизились. Ходили в филармонию, обсуждали выпечку. Подругами не стали, но союзниками — точно.
— Представляешь, — усмехнулась однажды Тамара, — они до сих пор уверены, что мы «просто не поняли» их гениальный план.
— Пусть думают, — пожала плечами Маргарита, — лишь бы не завели эту пластинку снова.
***
Вот и вся история.
О том, что дети вырастают, но не всегда взрослеют.
Что матери — не мебель, которую можно передвигать по своему усмотрению.
Что право на свою жизнь не исчезает после пятидесяти — порой оно только начинается.
***
А вы бы согласились?
Переехать к сватье лишь потому, что детям неудобно платить за аренду?
