Сколько бы раз я ни умоляла свою тёщу не приходить к нам поздно, она слушать меня не желала. По её непонятному убеждению у неё есть право неожиданно появляться в нашем доме в Подмосковье. Наш сын лишь годовалый Ванечка. Я приучила его к жёсткому распорядку: если к двадцатой часовой они не укладывается спать, я лучше вовсе его не кладу в кроватку. Тогда гарантированы два часа адских мучений.
Обсуждать это с тёщей было бессмысленно. Как ни просила я её не задерживаться, она всё равно не слышала. Ей, видимо, не ясно, что навещать своего внука в полночь плохая идея.
Я работаю допоздна, говорила она. За полчаса зайду, поиграю с ним, рассмешу, разгоню шум, а потом мне придётся всю половину ночи держать малыша на руках, пока он не начнёт плакать от усталости.
Что же мне делать?
В тот вечер я, как обычно, начала укладывать Ванечку. Мы с мужем, Алексеем Ивановичем, уже выбрали фильм, который хотели посмотреть. Вдруг позвонил звонок в дверь. Алексей открыл её и увидел свою мать, Людмилу Петровну.
Опишите, как трудно было выразить свои чувства. Я вспыхнула гневом. Ванечка только начал прорезаться зубами, и каждый его крик был на вес золота. Мы ценили каждый тихий час. Я попыталась успокоиться: надо держать себя в руках, ведь это же мать мужа.
Я сделала вид, будто у меня болит зуб, прижала ладонь к щеке и завыла:
Ты пришла как раз вовремя! У меня зубная боль я не выдержу, и идти к врачу я не хочу одна. Оставайтесь с ребёнком, а мы скоро уйдём.
Алексею ничего не понять. Он быстро собрался, и мы вышли из дома.
Что за спектакль ты тут устраиваешь? спросил он.
По крайней мере, сможем уединиться гденибудь. И не забудь отключить телефон! отозвалась я.
Мы вернулись домой уже после полуночи. Людмиле Петровне пришлось взять такси, чтобы добраться до своей квартиры в Москве. Ванечка лежал в детском кроватке, а по всему помещению раскиданы грязные подгузники, испачканная одежда, разбросанные игрушки, соски и погремушки в одном слове художественный беспорядок. Всё было разбросано, как после урагана.
Тёща выглядела измотанной: макияж растёкся, а юбка была в пятнах от детского кала. С тех пор она стала реже наведываться к нам, и уж тем более не задерживается до ночи. Так помним мы те дни, когда ночные визиты превратились в испытание для всей семьи.
