В темноте, где-то в четыре утра, за домами залаяла собака. К пяти её лай стал громче, настойчивее, будто пробивался сквозь сонные стены. Люди, потягиваясь, зевая, собирались на работу, бормоча проклятия в адрес этого назойливого звука. Около пяти тридцать из подъездов потянулись первые фигуры — тени в предрассветных сумерках.
Первыми, кто вышел за калитку, были мужчина и женщина — наверное, супруги. Они переглянулись и решили проверить, кто же так безутешно воет. Пройдя пару шагов в сторону гаражей, они увидели её: овчарку, стоящую над распластанным на земле телом. Собака лаяла, не сводя глаз с домов, словно звала на помощь. Пара бросилась к ней.
Но чем ближе они подходили, тем яростнее становился лай. Оскал, рычание — близко не подступиться. Женщина схватилась за телефон: «Вызывайте скорую!»
Машина примчалась быстро. Двое медиков в синих халатах вышли, натянув перчатки. Их предупредили о собаке, но стоило им шагнуть вперёд — лай оборвался. Овчарка отступила к хозяину, села рядом, лишь напряжённо следя за каждым движением.
— Что будем делать?
— Вроде не кусается… Подпустила. Я подойду. Если что — брызни баллончиком.
Врач опустился на корточки, не сводя глаз с собаки. Пульс слабый, но есть. Мужчина лет тридцати пяти, кровопотеря, рана в живот. Быстро, почти машинально, медики сделали перевязку, вкололи обезболивающее. Собака молча наблюдала.
К этому времени собралась толпа — но никто не осмеливался подойти ближе чем на десять метров.
Один из медиков принёс каталку. Аккуратно, стараясь не дёргаться, они погрузили раненого в машину. Собаку взять не могли — правила. Они смотрели друг на друга сквозь стекло, пока скорая трогалась. Овчарка побежала следом.
Больница была близко. Всю дорогу собака то отставала, то вновь нагоняла машину, её тень мелькала в боковых зеркалах. У шлагбаума водитель крикнул охраннику:
— Это его пёс!
— Ну и что мне с ним делать? — буркнул тот, но, заметив твёрдый взгляд овчарки, скомандовал: — Стоять! Фу! Сидеть!
Собака замерла, села перед шлагбаумом. Машина скрылась за поворотом, а она осталась — неподвижная, как часовой. Через час она переползла ближе к забору, чтобы не мешать въезду. Охранники сначала следили, но потом махнули рукой.
— Надолго её хватит?
— Кто знает… Может, уйдёт.
— Видать, умная. Раз ждёт.
— Да чего ждать-то? Если хозяин не выкарабкается…
— Чёрт… Может, покормить?
— Ну да, прикорми — потом начальство голову оторвёт.
— И что делать?
— Ничего. Сама разберётся.
________________________
Утро. Овчарка всё так же лежала у ворот. Смена охраны сменилась. Один из новых караульных сморщился:
— Схожу, узнаю, что с тем мужиком. А то, не дай бог, отлов вызовут… Да и камеры проверим. Может, хоть воды ей принесу.
— Не корми её тут!
— Пусть сдохнет, да? — огрызнулся тот.
Собака смотрела на них, уши напряжённо подрагивали.
Через сорок минут охранник вернулся.
— Ну что?
— Прооперировали. В реанимации, но шансы есть. — Он поставил на землю пластиковую миску с котлетой и сосиской, рядом — воду. — Эй, иди сюда!
Овчарка не шелохнулась.
— Бери! Можно! — мужчина махнул рукой, будто пытался вспомнить команды.
Собака встала, но не подходила. Она смотрела на миски, на шлагбаум, снова на человека. Потом медленно двинулась к воде, жадно залаяла.
________________________
Неделю спустя хозяина перевели в палату. Он слабел от неизвестности — где Альма? Они жили вдвоём с тех пор, как он ушёл в запас после ранения. Служили вместе, вернулись вместе. Он знал: она не пропадёт.
А овчарка тем временем отползла от шлагбаума к деревьям — там было удобнее ждать. Охранник подкармливал её украдкой. В голове созрела мысль. После смены он зашёл в палату.
— Фомичёв Алексей? — спросил он у лежачего мужчины.
Тот встревожился: — Да. Что случилось?
— Ничего плохого! Ваша овчарка… Она у ворот. Всё это время ждёт.
Алексей закрыл глаза, улыбнулся.
— Моя. Альма. Она умнее многих людей.
— Так и видно, — охранник засмеялся. — Может, передадите ей что-нибудь?
— Дайте салфетку.
Он вытер лицо, потом сунул тряпочку в пакет.
— Отнесите ей. Она поймёт.
________________________
Охранник вышел за ворота. Альма уже стояла, учуяв знакомый запах. Он положил пакет на землю, отошёл.
Собака аккуратно вытащила салфетку, долго нюхала, потом прижала её к себе и лёгла, свернувшись калачиком.
Эпилог.
Она дождалась. Когда Алексей вышел из больницы, Альма бросилась к нему, прыгая и скуля, тычась мордой в его ладони. Они оба знали: ждать надо. И она дождалась.