Дырявые носки моего сына
Когда мой сын Артём с невесткой Светланой пришли ко мне на ужин, я, как всегда, накрыла стол по-праздничному: борщ, котлеты, картошка с маслом, винегрет — всё, что он обожает. Но когда Артём разулся в коридоре, у меня подкосились ноги: на обеих его носках зияли дыры, из которых нагло высовывались пальцы! Я окаменела, будто меня громом ударило. Неужели это мой сын, которого я растила, одевала, учила аккуратности, ходит в таком тряпье? И где, спрашивается, глаза у его жены? Вы только представьте, это уже переходит все границы! До сих пор не могу выбросить из головы эту картину, и мне просто необходимо высказаться, иначе я взорвусь от негодования.
Я, Нина Степановна, всю жизнь клала душу в то, чтобы мой Артём ни в чём не знал нужды. Шила ему рубашки, покупала добротную обувь, даже когда приходилось экономить на себе. Он вырос, стал инженером, женился на Светлане — на вид скромной, хозяйственной девушке. У них своя квартира, оба работают, вроде бы всё в порядке. Я не лезу в их дела, но иногда приглашаю на ужин, чтобы повидаться, угостить домашней едой. И вот, на тебе — ужас от его носков! Это не просто дыры, а крик души, сигнал, что в их доме что-то пошло наперекосяк.
Всё началось, как только они переступили порог. Я хлопотала, расставляла тарелки, подогревала котлеты. Артём снял ботинки, и я краем глаза заметила его ноги. Сначала подумала — показалось: мой сын, всегда такой опрятный, не может ходить в рванище. Ан нет — носки, будто их грызли мыши, дыры с обеих сторон, пятки стёрты, а пальцы вылезают, словно просятся наружу. Я застыла, даже ложку на пол уронила. Светлана, заметив мой взгляд, хихикнула: «Ой, Нина Степановна, это он сам виноват, я ему сто раз твердила — купи новые». Сам? А ты, милая, зачем тогда нужна?
За столом я еле сдерживалась. Смотрела на Артёма, который уплетал борщ, и думала: как он дошёл до такой жизни? Я растила его не для того, чтобы он выглядел, как босяк. А Светлана болтала о работе, будто ничего не случилось. Не выдержала: «Артём, сынок, что за позор с носками?» Он смутился: «Мам, да брось, просто замусоленные, руки не дошли выбросить». Не дошли? А Светлана вставила: «Нина Степановна, он сам себе вещи выбирает, я не нянька». Не нянька? А жена на что?
Я еле сдерживала гнев. После ужина, когда Светлана ушла на кухню, шепнула Артёму: «Сын, у вас что, денег на носки нет? Или машинка сломалась?» Он отмахнулся: «Мам, не придумывай, просто лень было сменить». Лень? Да эти дыры видны с Луны! Хотела высказать Светлане, но боялась, что она опять отшутится. Вместо этого достала из шкафа новые носки, купленные ему на 23 февраля, и сунула в руки: «Надень, а то стыдоба». Он улыбнулся, сказал «спасибо», но я видела — ему всё равно.
Отпустила их домой, а сама до утра ворочалась. Мысли крутились: как так-то? Светлана, конечно, устаёт на работе, но разве это повод? Я в её годы и варила, и убирала, и за мужем следила, и за сыном. А она что, не может закинуть носки в стирку или купить за сто рублей новые? Или теперь модно щеголять в лохмотьях? Вспомнила, как Светлана всегда с идеальным маникюром, в новых платьях, а мой сын — в носках, которые пора на помойку. Да это же не носки, а символ! Знак, что муж ей, выходит, безразличен.
Наутро позвонила подруге Лиде, чтобы излить душу. Она выслушала и сказала: «Нинка, отстань, они сами взрослые». Взрослые? А кто за них отвечает, если Артём ходит, как беспризорник? Лида добавила: «Может, Светлана не считает это своей обязанностью. Нынче женщины иначе живут». Иначе? Пусть строят карьеру, но разве муж — не забота жены? Я не требую борщей каждый день, но носки-то можно постирать!
Решила поговорить с Светланой. Пригласила на чай, без Артёма. Сказала: «Света, прости, что лезу, но как ты допускаешь, чтобы муж в рванище ходил?» Она удивилась: «Нина Степановна, он сам решает, что надеть. Я ему не раз говорила купить новые». Сам решает? А ты не видишь, что он чуть не босой? Намекнула, что жена должна за этим следить, но она лишь усмехнулась: «У нас равные права, я не гардеробмейстер». Равноправие? Это когда он в тряпье, а она — в новых сапогах?
Теперь ломаю голову: что делать? То ли купить Артёму целый пакет носков и стирать их сама, то ли махнуть рукой. Но понимаю — не моё дело. Они должны разобраться сами. Спросила Артёма: «Сын, если с деньгами туго, скажи, помогу». Он рассмеялся: «Мам, да всё в порядке, просто забыл выкинуть». Забыл? А руки не забыли в дырки совать? Не знаю, как достучаться до Светланы. Может, она и правда думает, что это не её дело. Но мне больно смотреть на сына. Будто я где-то недоглядела, не научила его ценить себя.
Пока держусь. Зову их в гости, подкидываю Артёму новые носки, но внутри кипит. Это не просто дыры — это знак, что в их семье что-то неладно. И я не знаю, как помочь, не испортив отношения. Но твёрдо уверена: мой сын достоин большего, чем ходить с голыми пятками. А Светлане неплохо бы задуматься, что значит быть женой. Или теперь и это мне за неё делать?
