На закате лет: новая глава
В уютном городке, спрятанном среди лесов среднего Урала, жила Светлана Петровна, посвятившая тридцать лет работе в местной типографии. Она знала там каждую машину, каждый шрифт, но к пятидесяти пяти годам усталость навалилась, как тяжёлый мешок с песком.
С мужем, Владимиром Семёновичем, они вырастили двух дочек. Обе давно уехали — одна в Питер, другая в Екатеринбург, оставив мать тосковать по их звонким голосам и редким визитам с внучатами. Светлана звонила им через день, жадно ловя каждую новость, но в последние годы её собственные рассказы становились всё мрачнее. Усталость давила, а радость утекала, будто вода сквозь сито.
Владимир ушёл на пенсию раньше — он был старше на восемь лет. Это был его второй брак, и сначала жили душа в душу. Но в последние годы он пристрастился к рюмке, от чего у Светланы сжималось сердце. В такие моменты он становился чужим — ни поговорить, ни взглянуть без боли. Владимир же злился в ответ, отмахиваясь от её уговоров жить иначе.
Единственной отрадой были подруги — Тамара Ивановна и Галина Васильевна. Обе, года на три старше, уже вовсю наслаждались пенсией. Тамара овдовела, Галина развелась, а их дети жили своей жизнью за тысячи вёрст. Но эти женщины, несмотря на возраст, горели страстью к путешествиям.
— Как вам удаётся столько колесить? — удивлялась Светлана, глядя на их загорелые лица.
— Живём скромненько, Светочка, — отвечала Тамара. — Всегда так. Ездим в плацкарте, не шикуем. Снимаем комнатки подешевле, выбираем межсезонье. Вдвоём — и экономнее, и веселее. Готовим сами: салатик, курочку запечём — и порядок.
— Верно, — подхватывала Галина. — На праздники дети знают — только деньги на билеты! Мы всё высчитываем: маршруты, экскурсии, даже где дешевле борщ съесть.
— Здорово! — вздыхала Светлана, но в голосе звучала грусть. — А я из дома носа не покажу. Владимир, как медведь в берлоге, на диване сидит, ждёт меня с работы. Накормить надо, выслушать его нытьё, а я после смены — как выжатый лимон.
— Возьми отпуск, уговори его, — советовали подруги. — Поедем на Байкал! Вода — голубая, воздух — целебный. Может, и его возьмём?
— Да вы что? — махала рукой Светлана. — Владимир ни за что не поедет. Друзей у него нет, желания шевелиться — тоже. Как на пенсию вышел, так и прирос к дивану. Ест, спит, новости смотрит.
— А ты спроси, — настаивали подруги. — Не решай за него.
Но Светлане не пришлось заводить этот разговор. Её мир рухнул, когда у матери случился инфаркт. Все мысли были только о ней. Родители жили в этом же городке, и отец, несмотря на свои восемьдесят два, не отходил от матери ни на шаг. Но Светлана каждый день мчалась в больницу, радуясь малейшему улучшению.
Владимир же, вместо поддержки, злился. Его бесило, что жена поздно возвращается, а когда Светлана сказала, что поживёт у матери после выписки, он взорвался:
— Там отец, пусть он и ухаживает! Тебе-то что, нянькой становиться?
— А ты поднимешься с дивана, если я слягу? — не выдержала Светлана. — Сможешь за мной ухаживать?
Владимир промолчал, и это молчание резало больнее крика.
Месяц Светлана жила у родителей, приезжая домой только на выходные. Зная, что она проверит, Владимир не пил. А она, возвращаясь, наводила порядок, готовила еду на неделю.
— Ешь, разогревай, не питайся всухомятку, — просила она, но Владимир только ворчал, обижаясь, что жена «кинула» его ради стариков.
Маме стало легче, она начала ходить. Светлана вернулась домой, но радость длилась недолго. Через три месяца мать умерла от повторного удара.
— Ну вот, мать тебя освободила, — холодно бросил Владимир. — Теперь заживём по-человечески.
Эти слова, как нож, вонзились в сердце. Светлана разрыдалась, уткнувшись в диванную подушку.
— По-человечески? — голос её дрожал. — Я всю жизнь пахала для семьи! Растила дочек, работала на двух работах, ночами шила, чтобы их одеть. А теперь мечтаю о пенсии, чтобы хоть немного пожить для себя, поездить, как мои подруги!
— Ты всё о себе! — вспыхнул Владимир. — Я тоже вкалывал, тоже уставал. Думал, на пенсии в санатории будем лечиться. У меня сосуды, давление, голова раскалывается! А ты меня бросаешь ради стариков.
— Бросить бухать не пробовал? — резко сказала Светлана. — Вызывай такси, езжай к врачам — кто мешает? Я тебя разбаловала, всю жизнь за руку водила, а ты даже полы помыть не мог. А я не железная! И отец мой еле держится, ты видел, как он на поминках чуть не упал. Мама просила о нём позаботиться…
— И что, опять к нему? — возмутился Владимир. — Я тоже не мальчик. Нанять сиделку нельзя? У меня вообще есть жена?
Светлана, не в силах говорить, ушла на кухню. Через полчаса Владимир подошёл, обнял её за плечи.
— Горяч я, прости. Хочу, чтобы мы были вместе, — тихо сказал он.
— Родителей я тоже люблю, — ответила Светлана. — Тебе повезло — твои быстро ушли, а сестра всё взяла на себя. Не забывай.
Через месяц отец Светланы слёг с инсультом. Поднять его не удалось — горе сломало старика. Светлана забрала отца к себе, отдав ему свою комнату. Два года она ухаживала за ним, не бросая работу, чтобы дотянуть до пенсии. Владимир, к её удивлению, стал помогать: кормил отца, давал таблетки, пока Светлана была на смене.
Когда отца не стало, Светлана вышла на пенсию. Она выглядела измученной, с синяками под глазами.
— Хватит, едем в санаторий, — твёрдо сказала она Владимиру. — Я разваливаюсь.
Они уехали в Кисловодск. Там, среди гор и нарзанных источников, Светлана словно ожила. Вечерние танцы, экскурсии, воздух, пахнущий травами, — всё это было как гОни возвращались домой с чемоданами, полными сувениров, и сердцами, наполненными новыми мечтами.
