**Возвращение в родные стены**
Сегодня снова почувствовала запах детства – дерева, пыли и чего-то неуловимо родного. Старый дом в деревне Черёмухово, затерянной среди брянских лесов, встретил меня скрипом половиц. Весь путь в душном автобусе по ухабистой дороге казался бесконечным. Тошнило, сердце сжималось, а мысли путались: «Зачем я это затеяла? Жить одной, да ещё в моём состоянии – безумие». Но назад дороги не было.
Третий год я борюсь с болезнью. Последний врач развёл руками: «Лечение помогает, но никто не знает, надолго ли». Я молчала. Жизнь давно потеряла краски. С мужем, Виктором, мы жили как чужие. Когда болезнь свалила меня, он окончательно отстранился – будто уже искал замену, лишь бы не остаться одному. Любви не было давно, но я смирилась.
А вчера всё перевернулось. Вернувшись из больницы, еле передвигая ноги, я застала в нашей хрущёвке пьяный разгул. Виктор с друзьями праздновал получку. Воздух пропитался табачным дымом и перегаром. Я ушла в сквер, бродила часами, а когда вернулась – увидела только гору бутылок и храпящего мужа. Вечером он, протрезвев, потянулся за новой стопкой. Я попыталась заговорить, но в ответ услышала:
«Квартира моя, завод давал! Хочу – пью, хочу – гуляю. А ты тут лишняя».
«Кто я здесь?» – думала я, сжимая кулаки. Работа – копеечная, сил нет цепляться. «Завтра уволюсь и уеду, – решила. – В деревню. Хоть в тишине доживу».
Дом встретил меня запахом сушёной мяты и воспоминаний. После маминой смерти я была здесь только на похоронах. Но он выглядел живым – соседи не дали пропасть. Ключ, как в детстве, лежал под треснувшей ступенькой. Дверь скрипнула, но открылась. Я шагнула внутрь и прошептала:
«Вот и вернулась».
Пахло стариной и теплом. Распахнула ставни – солнечный свет хлынул внутрь. Переоделась, пошла к колодцу – и тут же столкнулась с тёткой Дарьей.
«Алёнушка, ты ли?! – всплеснула она руками. – Федька мой за домом приглядывал, не зря, выходит! Вечером заходи, пирогов напеку».
Весь день отдраивала полы, выгоняла пыль. Дом оживал на глазах. К вечеру вымоталась – болезнь дала о себе знать. Но надо было протопить печь. У тётки Дарьи за чаем я выговорилась, а она покачала головой:
«Приехала – и правильно. Здесь твой край. А что помирать собралась – брось! На почте место свободно, деревня маленькая – обойдёшь за час. Да к старухе Марфе сходи, травок возьмёшь. Всё от нервов, сама знаешь».
Засыпала с лёгким сердцем. А утром проснулась с чем-то новым внутри – желанием жить. Пошла устраиваться на почту. Деньги не лишние, да и без дела сидеть не хотелось. По дороге ловила взгляды соседей – все кивали, улыбались.
«Здорово!» – отвечала я, и на душе теплело.
Лето сменилось золотой осенью. Работа почтальона стала радостью: неспешные шаги по знакомым улочкам, разговоры у калиток. Чистый воздух наполнял лёгкие, щёки порозовели. Травы от бабки Марфы помогали – спала как убитая, а слабость уходила.
Болезнь отступила. В Черёмухово я прожила ещё много лет – в тишине, среди добрых людей. Оказывается, счастье – это просто: покой в душе, скрип старых половиц и чувство, что ты дома. А болезнь? Она и правда была от нервов. Как и все беды.