Сегодня в моем дневнике история, которая заставила меня задуматься о многом.
Тихим вечером в приемном покое районной больницы случилось то, что перевернуло не только жизнь врачей, но и всех, кто об этом узнал. Дверь отделения скрипнула, и в палату вошла девочка лет двенадцати. В руках она бережно держала младенца, завернутого в поношенное одеяло. Ее лицо было напряжено, а во взгляде читалась решимость.
Она прижимала ребенка так, будто это самое дорогое, что у нее есть. Медсестра, заметив их, тут же поднялась:
Что случилось? Ты чья? Где родители?
Пожалуйста, перебила девочка, голос дрожал, но звучал твердо. У него жар. Он очень плох. Помогите!
Слова прозвучали, как набат. Ребенка сразу унесли в кабинет, а девочка осталась стоять в коридоре. Она не плакала, не умоляла просто ждала, будто знала: сейчас начнется буря, через которую ей предстоит пройти.
И буря началась. В считанные минуты подошли заведующий, врач, участковый и даже охранник. Все окружили девочку, забросав вопросами.
Ты его мать? спросила врач.
Нет, ответила девочка, глядя прямо в глаза. Он мой брат. Я нашла его ночью. Кто-то оставил его в подъезде. Он плакал и был холодный, как лед. Дома никто не мог помочь. Я просто взяла его и принесла сюда.
В коридоре повисла тягостная тишина. Даже видавшие виды врачи замерли. Участковый, обычно суровый, потупил взгляд.
Где твои родители? осторожно спросила медсестра.
Девочка вздохнула, как взрослая, повидавшая слишком много.
Мама она не в себе. Пьет. Отец ушел давно. Я все делаю сама. Но это это было выше моих сил. Я знала, что только вы поможете.
Ее слова звучали как приговор, но еще больше как мольба. Врачи переглянулись. Через некоторое время один из них вернулся: у ребенка сильный жар, но шансы есть.
Он выживет. Спасибо тебе, сказал врач, глядя на девочку с уважением.
Только тогда по ее лицу потекли слезы. Она давно не плакала знала, что если даст слабину, не сможет ничего сделать. Но теперь, когда братик был в безопасности, она позволила себе эту слабость.
Можно я побуду с ним? Пока он не уснет?
Ее пустили. В палате малыш лежал на койке, щеки пылали от температуры, но дыхание уже ровное. Девочка взяла его за руку и прошептала:
Я здесь, малыш. Я с тобой. Не бойся. Я всегда буду рядом.
За дверью же шли совсем другие разговоры.
Эта семья давно в списке неблагополучных, сказала соцработница. Мать алкоголичка, соседи жаловались, что девочка живет одна. Но никто ничего не делал.
А в итоге двенадцатилетний ребенок спасает младенца, как герой. А мы просто наблюдали, как все рушится.
Нельзя отправить ее назад. Но и в детдом разлучать их нельзя она его уже любит.
Когда девочку позвали в кабинет, она сразу поняла: решают их судьбу.
Вы хотите нас забрать?
Нет, мягко ответила женщина из опеки. Мы хотим помочь. Но скажи правду: ты действительно нашла его?
Девочка кивнула.
Он был в коробке. На нем записка: «Спасите его. Я не могу быть ему матерью». Это не мамина рука. Я не могла его оставить.
Соцработница обняла ее, как родную.
Ты очень сильная. Ты знаешь это?
Девочка снова кивнула, вытирая слезы.
Нас разлучат?
Нет, если все будет хорошо. Мы найдем вам безопасное место. Где будет тепло, свет и еда. Главное вы будете вместе.
Через несколько дней они оказались в приюте. Каждый вечер девочка пела братику колыбельные, которые помнила из детства. Впереди были проверки, суды, новые люди. Но она знала одно: что бы ни случилось, она будет рядом. Всегда.
Прошло три года.
Солнце играло в траве уютного загородного дома. На качелях смеялся здоровый карапуз лет трех. Рядом стояла пятнадцатилетняя девушка повзрослевшая, но с тем же серьезным взглядом. Это была она та самая девочка. Теперь ее звали Аней.
Жизнь изменилась. После долгих проверок суд решил: мать лишили прав, а Аню признали достаточно взрослой, чтобы сохранить связь с братом. Сначала их определили в спецприют, потом нашелась семья простая, но добрая пара, мечтавшая о детях.
Мы не хотим их разлучать, сказала будущая приемная мать. Если в двенадцать лет она смогла стать для него всем, мы обязаны дать им дом. Общий дом.
Так и случилось.
Аня училась в школе, мечтала стать врачом. Мальчика, которого назвали Сашей, она растила с любовью. Каждое утро он будил ее первым:
Аня, вставай! Пойдем гулять!
И она улыбалась, даже если устала:
Конечно, малыш. Идем.
Когда ее спрашивали, почему тогда не испугалась, почему пошла в больницу с ребенком на руках, она пожимала плечами:
Потому что у него никого не было кроме меня.
Теперь у них был дом, семья, будущее. И самое главное любовь, которая не зависела ни от возраста, ни от крови.
Но через два года все снова изменилось.
Суд постановил: несмотря на все усилия, Аня не может официально воспитывать брата. Опека решила, что из-за возраста и отсутствия стабильности она не способна обеспечить должный уход. Ее слезы, клятвы, мольбы все было напрасно.
Брата отдали в другую семью. Саму Аню определили в детдом.
Месяцами она не могла смириться. Плакала по ночам, писала письма, не зная, кому их передать. Ее сердце осталось с тем малышом, которого она когда-то спасла. У нее не было ни семьи, ни дома только боль и одна-единственная фотография.
Но она не сдалась.
Она училась с фанатичным упорством. Решила: когда вырасту, стану юристом или соцработником и обязательно найду его. Я буду рядом. Обязательно.
Каждый день она писала в тетради одну и ту же фразу:
«Жди меня. Я обязательно найду тебя. Я обещала быть рядом».
И вот десять лет спустя.
На остановке у сельской школы стояла девушка в строгом пальто. В руках букет и конверт с письмом. Она смотрела, как из школы выходит паренек лет четырнадцати. Карие глаза, ямочки на щеках, легкая родинка все, как у нее в детстве.
Он шел, смеясь
