Мать четверых детей осталась под старость совсем одна.
Материнство – это великое счастье и тяжкий крест. Мы отдаём детям всё: здоровье, годы, мечты… Но никто не знает, как они ответят нам в старости. Будет ли кто-то рядом, когда силы покинут? Обогреют ли душой, когда станет трудно? Или оставят с пожелтевшими фотографиями и болью, которую ничем не заглушить.
Татьяна Ивановна Козлова всю жизнь крутилась как белка в колесе. Трудолюбивая, молчаливая, она одна поднимала четверых детей после гибели мужа в автокатастрофе. Младшему тогда не исполнилось и года. Больше она не вышла замуж – не потому что не предлагали, просто сердце было занято детьми. Они стали её смыслом.
Работала без выходных, бралась за любую подработку: мыла полы в школе, торговала на рынке, шила на заказ. Всё – ради детей. Себе не позволяла лишнего – носила одни сапоги по пять зим, забыв про косметику и кино. Вся жизнь – чтобы её дети были сыты, одеты, учились.
Старшая, Ольга, окончила медицинский в Москве, потом уехала в Германию – сначала стажировка, потом работа. Там вышла замуж, родила детей. Теперь у неё свой дом, своя семья. Татьяне шлёт открытки на праздники, иногда скидывает фото в соцсетях. Звонит редко – вечно занята. Татьяна не обижается. В глубине души даже гордится.
Два сына – Дмитрий и Сергей – живут в Киеве. Город недалеко, но дело не в расстоянии. Звонят раз в месяц, в гости не ездят. Вечно дела, заботы. О них Татьяна узнаёт от соседей или из редких постов. Не ропщет. Рада, что у них всё хорошо.
Младшая, Наташа, дольше всех жила с матерью. После школы, университета, потом вышла замуж и уехала в Питер – мужу там досталась квартира от бабушки. Татьяна тяжело переживала разлуку: Наташа была её опорой. Звонит чаще других, но… в голосе слышно – спешит, торопится обратно к своей жизни.
Татьяна уже давно не выходит из дома. Сердце пошаливает, ноги болят, давление скачет. В магазин ходит с трудом, готовит что-то простое. Иногда продукты приносят соседи. Чаще помогает Вера Петровна – подруга с молодости. Именно она водила Татьяну по больницам, выбивала лекарства, вызывала «скорую», когда становилось совсем плохо.
Дети… Они есть, но их будто и нет. Татьяна не винит их. Наверное, сама сделала их такими – самостоятельными, отстранёнными. Не научила просить помощи, потому что сама всегда справлялась.
Недавно Наташа предложила переехать к ней, но муж резко отказался: мол, тесно, неудобно, старикам – в пансионаты. После ссоры тему закрыли. Татьяна не настаивала. Не хотела быть обузой.
Теперь её дни похожи один на другой. Утром – молитва, таблетка, чай. Потом телевизор вполголоса, вязание, полив цветов. И снова тишина. Изредка – звонок Веры, визит медсестры. Каждый вечер – надежда. А вдруг завтра кто-то придёт? Постучит в дверь, принесёт пирог, сядет рядом, возьмёт за руку…
Иногда она берёт старый альбом. Там – её дети. Маленькие, смешные, родные. Там – она молодая, красивая, с горящими глазами. Там – жизнь, которую она отдала без остатка.
Татьяна не злится. Не жалуется. Только шепчет:
— Люблю их всех. Буду ждать. Пока сердце бьётся – буду верить.
И только Богу известно, сколько ещё дней ей отпущено ждать – и соберутся ли когда-нибудь все её дети за одним столом.
