В тот день, когда вторая жена отца появилась на нашем пороге, солнце уже клонилось к закату. В руках она держала коробку конфет «Красный Октябрь», а рядом семенили два пуделя, весело виляя хвостами.
Мы с сестрой застыли, будто громом поражённые. Столько страшных историй слышали мы о мачехах холодных, жестоких, лишённых любви что даже не смогли вымолвить «здравствуйте».
Но она не обиделась. Лишь улыбнулась той тёплой, спокойной улыбкой, которая, как я позже узнал, почти никогда не сходила с её лица.
Она была красива: чёрные, как смоль, волосы и мягкий, добрый взгляд. Отец представил её без лишних слов: «Это будет ваша новая мать».
Я был слишком мал, чтобы понять, как тяжело ей далось это предложение. Мы встретили её молчанием.
Свадьба была скромной. Вскоре она переехала в наш дом, всё ещё окутанный тенью утраты.
Мы привыкли к темноте.
Но в первое же утро она распахнула все окна, впустив солнечный свет, и включила радио.
До сих пор помню лицо сестры она была недовольна шумом и светом. Наша тишина была нарушена.
Она убирала дом с такой тщательностью, будто хотела стереть не только пыль, но и боль. Когда она проходила мимо портрета матери, я затаил дыхание думал, она его снимет.
Но она лишь аккуратно протёрла раму и повесила обратно, ровно посередине стены.
И в тот момент я принял её сам того не осознавая.
На кухне она была настоящей волшебницей. Готовила блюда, каких мы раньше не пробовали, и ароматы наполняли весь дом. Так она завоевала сердце отца а потом, медленно, и наши.
Прошёл год. Дом больше не был мрачным. Боль осталась, но притупилась.
Портрет матери по-прежнему смотрел на нас из гостиной, но теперь её взгляд не обжигал.
Мы так и не называли её «мамой», да она и не просила.
Она терпеливо завоёвывала наше доверие. Давала советы, защищала, покрывала наши шалости.
А потом однажды отец не вернулся с работы.
Сначала она не волновалась, но с каждым часом тревога росла.
Потом позвонили: его машину нашли на дне оврага. Он умер мгновенно.
Это была вторая смерть в нашем детстве день, когда мы поняли, что ничто не длится вечно.
После похорон мы боялись, что нас разлучат. Но она не ушла. Осталась.
Устроилась на полставки в кафе, а всё остальное время посвящала нам: прогулки, музыка, танцы с собаками, смех
Мы держались в стороне. Но она не сдавалась.
Однажды утром я спросил: «Где мой мяч?» Она тут же нашла его и протянула мне с улыбкой.
«Если хочешь, могу составить тебе компанию», сказала она.
Я пожал плечами: «Ладно».
Она выбежала босиком во двор, смеялась, как ребёнок, неуклюже пинала мяч, а собаки кружили вокруг.
И в тот день я начал любить её по-настоящему.
Сестра заметила. И тоже постепенно стала доверять.
К концу года наша жизнь вращалась вокруг неё.
Когда я окончил школу, думал, что в университет мне не поступить.
Но она тайком копила деньги и записала меня. Узнав об этом, я расплакался от счастья.
Сестра выучилась на медсестру.
Она не была нашей матерью, но выбрала остаться.
Могла уйти после смерти отца не ушла.
И стала той матерью, о которой мы даже не мечтали.
Годы шли. Я стал адвокатом, но не уезжал далеко от неё.
В тридцать три она заболела. Я переехал, чтобы ухаживать. Она знала, что времени мало, но всё равно улыбалась.
«Хочу, чтобы ты смеялся, говорила она. Не плачь».
Мы похоронили её в понедельник, под липами. Рядом с отцом лежать она не хотела.
«Там место вашей матери», сказала она.
Теперь мы навещаем всех троих.
Матери алые розы.
Отцу шутки он любил смеяться.
А ей конфеты, как она просила.
Не каждому второму шансу суждено сбыться.
Но иногда в жизнь входит кто-то…
и навсегда остаётся в сердце.
Даже если уходит.
