Я помню один холодный зимний вечер, когда ранним утром Аглая вышла из своего избушки. Снег падал легонько, крупными хлопьями, и небо было беззвёздным, лишь гдето вдалеке пыталась показаться луна, но ей это не удавалось уже светал рассвет. К полудню солнце выглянуло над деревней Заречье.
День прошёл, как и все прежние, и к вечеру Аглая шла домой, когда над полем собрались серые тучи, а ветер стал выть громко.
Что же это за буря? думала она, пока не дошла до своей избы. Внезапно поднялась метель, и всё вокруг стало белым и непроходимым. К счастью, она уже почти стояла у порога, открылa калитку и подумала:
Хорошо, что сугробы ещё не укрыли двор. Но, кажется, погода решила сыграть со мной злую шутку… На дворе воет ветер, а рядом с калиткой качается огромная сосна. Слава Богу, успела добежать до дома. Открыла дверь, вошла в тепло.
После ужина она залезла на печку, прислушиваясь к звукам наружного ветра, и, устав от холода, незаметно задремала. Внезапно её разбудил настойчивый стук в дверь.
Кто в такое время пришёл? пробормотала она, спрыгивая с печи и надев валенки, и направилась к входу.
Откройте, пожалуйста, я хочу отдохнуть, донёсся мужской голос.
Кто вы? спросила Аглая.
Григорий, водитель, ответил он. Остановился у вашего дома, снег завалил дорогу, ничего не видно, я пытаюсь лопатой оттащить снег, но он всё идёт. Пустите, я не причиню вреда, честное слово. Я из соседней деревни.
Аглая, хоть и боялась, всё же приоткрыла задвижку, и в хату ввалился высокий мужчина, весь в снегу.
Заходите, Григорий, сказала она.
Спасибо, хозяйка, улыбнулся он, расстёгивая тулуп и стряхивая снег с шапки. Дайте, пожалуйста, чаю.
Пожалуйста, садитесь, ответила Аглая, ставя на стол пироги, испечённые вчера, и чашку с блюдцем, доставая из печи горячий чайник.
Как вас зовут? спросил он.
Аглая Петровна, но можете просто Аглая, ответила она с тёплой улыбкой.
Вы одна? Как давно здесь живёте? продолжал он.
Пять лет, сказала она.
А муж?
Муж… он кудато уехал, а с ним и жена, с привратником…
Дети?
Нет детей. А у вас семья?
Нет, я одинок, грустно признался Григорий. Был женат, но всё развалилось.
Понимаю, у меня тоже не сложилось, сказала она, протягивая ему чашку. Пейте чай, ешьте пироги, потом отдохните на печи.
Григорий забрался на печку, и вскоре оттуда зашептал храп. Аглая не могла уснуть; одиночество давило на неё, как тяжёлый снежный ком.
Как бы хорошо было, если бы рядом был свой, заботливый муж думала она.
Утром она проснулась, включила печь, испекла блины, а Григорий, проснувшись, улыбнулся:
Как вкусно! С утра прямо с печи, а блины мои любимые.
После завтрака Аглая отправилась на работу.
Григорий, дом не запираю, но если уйдёшь, закинь замок на дверь, сказала она. Если замерзнешь, в печи чайник, есть варёная картошка. Счастливой дороги!
Спасибо, хозяйка, ответил он и ушёл.
В обеденный перерыв Аглая вернулась и увидела, как Григорий роет снег у своей машины, пытаясь её раскопать.
Ты всё ещё здесь? спросила она.
Да, аккумулятор сел, дороги не видно.
Заходи, перекусим, я тоже пришла на обед, предложила она, рассказывая, как с трудом добиралась сквозь сугробы.
Где можно взять трактор, чтобы выехать? спросил он.
В мастерской, но там обед с часа до двух, после можно зайти. Сначала поедим, а потом помогу.
У Аглаи возникло странное чувство родства с этим незнакомым мужчиной. Она ловила себя на мысли, что рядом с ним ей уютно и спокойно.
Я всё лопатой крошусь, пока снег не разойдётся, говорил Григорий, пока она наблюдала за его седыми висками и морщинками у глаз.
Ещё молодо, только 37 лет, подумала она, как хорошо, когда в доме есть добрый, обходительный мужчина
Проводя его до мастерской, Аглая вернулась к своему делу.
Счастливой дороги, Григорий! крикнула она.
И тебе того же, Аглая! ответил он.
Вечером, когда сумерки уже спустились, она подошла к дому, увидела свет в окнах и сердце её ускорилось.
Заходи, хозяюшка, чайник уже вскипел, улыбнулся Григорий.
Почему ты всё ещё не уехал? спросила она.
Завтра будет трактор, но сегодня в мастерской нет свободной техники, так сказали.
После ужина Аглая занялась делами, а Григорий сидел на печи, задумчиво смотрел в окно. Внезапно он подпрыгнул, сёкся рядом на кровать, обнял её под одеялом. Она замерла от неожиданности, не зная, что сказать. Он тихо притиснулся к ней, и они лежали молча.
Наконец первая заговорила Аглая:
Знаешь, Григорий, я могла бы прожить всю жизнь рядом с тобой.
Это значит, что мне надо на тебя жениться? сказал он, слегка раздражённо.
Ну? робко спросила она.
Я уже не верю женщинам, вздохнул он. Был женат, жена ушла к другому, у меня были отношения, но всё кончалось Ты же тоже не лучше Неужели ты хочешь стать моей женой?
Я никогда никого не имела, сказал он.
Я хочу семью, детей, заботиться о муже и ребёнке, проговорила Аглая, и слёзы бросились в глаза.
Не плачь, сказал он, пытаясь успокоить её.
Она замолчала, чувствуя стыд за доверие к чужому человеку. Ночь прошла без сна, а к шести утра Григорий собирался уехать, так как к утру должен был приехать трактор.
Прости меня, Аглая, сказал он.
Прощай, Григорий, в следующий раз, если застрянешь, я не открою дверь, прошептала она, хотя в душе кричала, что её ждёт печаль.
Григорий уехал. На обеденный перерыв машина исчезла из двора, и Аглая ждала, но он не вернулся. Через некоторое время она рассказала подруге Насте о случившемся.
Варька, ты же беременна! рассмеялась Настя. Спеши в город к врачу.
Аглая благодарила судьбу за то, что Григорий появился в её жизни, ведь благодаря ему она узнала, что будет матерью.
Врач подтвердил её беременность, и она радовалась будущему ребёнку. Через несколько месяцев она родила сына.
Как назовёте мальчика? спросила медсестра.
Степкой назову, а потом будет Степан, ответила Аглая, улыбаясь.
Не думай пока о старости, сначала вырастите, подмигнула медсестра.
Если бы был муж, я бы уже с ним справилась, сказала Аглая.
В день выписки из роддома Настя сообщила, что не сможет подвезти её с сыном, но скорую вызовут. Собрав вещи, Аглая держала ребёнка на груди, когда у входа её встретил Григорий с огромным букетом цветов, рядом улыбалась Настя.
Этот Григорий сказал, что он твой муж и не позволит никому забрать сына, прошептала Настя.
Аглая отдала ребёнка Григорию, счастливо улыбнулась, и слёзы радости наполнили её глаза.
