**Выдох**
Вчера Валерии исполнилось 47. Два года назад её жизнь разлетелась на кусочки. До чего же избитая фраза — «жизнь сломалась» — и как точно она описывала случившееся.
Платье Валерия нашла за пару дней до дня рождения. Позвонила маме, сказала, что купила синее. Та потребовала немедленно приехать и показать. Когда Лера надела его, мама ахнула: «Ты в нём куколка! Но какое же оно синее? Это цвет морской волны!» Удивительное поколение. Наверное, потому что шили на заказ, обсуждали каждую деталь, и каждое новое платье было событием.
В общем, платье цвета морской волны, осознавшее свою исключительность, ждало выхода в свет.
На этот день рождения Валерия позвала немногочисленных родственников и друзей. В ресторане им накрыли стол в уютном уголке зала.
Её кузина, Надежда, говорила тост минут десять. Рассказала, как в шестнадцать напились и ловили такси, а слово «храм» склонять не могли. «Что вы не понимаете?! — орали таксисту. — Мы живём у храма! У храма! Покажем!» И предложила всем напиться в хлам, чтобы адрес забыть. Но романтики не вышло — все остановились в той же гостинице, где и ресторан.
«Ни капли романтики не осталось», — засмеялась Надя. А её муж подхватил: «Мы перестали лазить в окна к женщинам! Только потому, что сетки от комаров стоят. А так ещё как лазили бы. Особенно я».
«Ну конечно, у тебя же одноэтажный дом», — фыркнула Валерия. Все захохотали.
Потом тост сказал Алексей, муж её второй кузины, Ирины. Вспомнил их поездку в Сочи сто лет назад. Сначала все выигрывали, а потом спустили всё до копейки. Когда вышли из казино, Лера сказала: «Без меня бы пропали! Я припрятала сотку на водку и закуску». И пошли бухать в номер, а потом гуляли по набережной и пели «Миллион алых роз».
«Выпьем за женщину, которая спасла нас от сухого голода!» — провозгласил Алексей. Мамин муж, Геннадий, пожалел, что в ресторане нет весов — нельзя выпить на брудершафт. И все затянули «Миллион алых роз», постепенно переходя на шёпот, как в культовой сцене из «Иронии судьбы».
Вечер удался. Муж, правда, тост не говорил — он всегда шутил, что он не оратор, а программист.
Утром договорились позавтракать вместе и прогуляться по Парку Горького. А к вечеру все разъехались, и Валерия с мужем остались одни в квартире.
Он, глядя в угол, где стоял компьютер, сказал: «Надо поговорить». И у Леры ёкнуло внутри. Вообще, весь день что-то сдавливало грудь. Она думала — перебрала вчера, а оказалось, тревога. Муж сообщил, что встретил другую и уходит. Не хотел портить праздник.
Следующий год стал годом буквы «П»: Переезд. Плач. Пьянки. Прострация.
А на 46-летие Валерия решила сменить букву. Проснулась и пошла гулять по берегу. Даже в самые тяжёлые дни она выходила на утренние прогулки. День был морозный, январь. На берегу никого. И вдруг — будто энергия реки подняла её изнутри — она поняла: выздоровела. Никогда не верила в эзотерику, но в тот момент физически ощутила, как тьма ушла.
Только выдохнуть до конца никак не получалось.
Лера решила: следующий год будет годом «Н». Новые знакомства. Новая «я». Но пасаран!
В тот же день она зарегистрировалась на сайте знакомств. Из всех откликов понравился один мужчина. Они встретились. Это было год назад.
Не верится, что жизнь снова так круто изменилась. Интересно, это видно по линиям на ладони? Может, её линия жизни прервалась и началась заново?
Прямо сейчас. Валерия глубоко вдохнула морозный воздух, но выдохнуть до конца пока не могла.
Она позвонила маме попрощаться.
«Я рассказала Тане, что ты едешь в путешествие, и она очень хочет, чтобы ты у них переночевала», — сказала мама.
«Хорошо, я их обожаю. Думала сразу в Карелию ехать, но остановлюсь у них в Питере. А оттуда до Карелии — рукой подать, к обеду буду у Толиков».
«Толиками» друзья называли Тараса и Татьяну Толстых из-за трёх «Т» в именах. И они остались «её» людьми.
К вечеру второго дня Лера добралась до Петербурга. Таня и Максим уже накрыли стол и предупредили: «Не налегай на закуски, будет сюрприз». Через 20 минут в дверь постучал «сюрприз».
«Лер, знакомься, это Артём. Наш сосед. Собирается уезжать в Мурманск, но сегодня балует нас форелью по секретному рецепту».
«Приятно познакомиться», — сказал Артём.
«Взаимно», — ответила Валерия. Он ей так понравился, что стало чуть стыдно перед Дмитрием, к которому она ехала в Финляндию. Артёму было около пятидесяти. Не красавец, но с открытой, умной улыбкой.
«Ну, молодёжь, чего ждём?» — поднял рюмку Максим.
Артём налил Лере и себе. «Перейдём на “ты”? Мы же молодёжь».
«С удовольствием», — улыбнулась она.
«Молодёжь готова! За нас!»
Все засмеялись и выпили.
«Сегодня на столе как в Новый год! Артём, я не любитель рыбы, но твоя форель — волшебная. Макс, а твоё оливье, как всегда, бомба. И в снегопад века, и сейчас!» — восторженно сказала Лера.
«Какой ещё снегопад века?» — спросил Артём.
Максим засмеялся: «Наливай, сейчас расскажу семейную легенду».
И, закусив оливье, начал: «Наша первая зима в Питере. Почти 30 лет назад. По всем каналам предупреждали: грядёт шторм. Закрыли школы, учреждения. Мы затарились водкой, я накрошил таз оливье. К шести вечера засели у нас с Лериными родителями и начали бухать. Даже Лере, семнадцатилетней, налили пару капель.
За окном пошёл снег. Красиво. Крупные хлопья. А шторма всё нет. Допили водку, пошли провожать Лерину семью. На улице — десять сантиметров снега.
А утром оказалось: это и был “шторм века”».
Все смеялись, еИ когда Артём взял её за руку, Валерия наконец сделала полный, лёгкий выдох.
