Я всегда думала, что замки на холодильник — это просто анекдот. Глупая шутка из телевизора. Но однажды увидела его в отделе хозяйственных товаров — железный замочек с ключиком. Стояла, разглядывала и впервые подумала всерьёз: а вдруг и правда купить? Не от детей же прятать, не от соседей. От собственного мужа…
Меня зовут Алевтина, мне тридцать два, живу в Нижнем Новгороде с мужем и сыном. Работаю бухгалтером, кручусь как белка в колесе, но устаю не от дел, не от ребёнка, а от человека, с которым делю кров. Мой муж, Артём Сергеевич, не замечает ничего, кроме собственной тарелки. Он жрёт. Беспрестанно. Без разбора, без меры, без стыда.
Возвращаюсь домой после работы, зная, что в холодильнике лежит курочка на ужин, немного творога, может, йогурт для сына. Открываю дверцу — пусто. Не просто чуть-чуть взял, а сметено всё. Без спроса, без слов. Колбаса, сыр, даже варенье, купленное для мальчика, — всё ушло. Как в топку.
На днях купила ребёнку клубнику. Вы знаете, сколько она сейчас стоит зимой? Но сын увидел в магазине, попросил, и я не отказала. Дома ел по ягодке, с такой радостью, с таким наслаждением… Я специально отложила половину на завтра, поставила в холодильник. Утром встаю — миска пуста. Он всё слопал. До последней ягоды. И ещё усмехнулся: «Ну так сходи, купи ещё! Деньги-то есть, в чём дело?»
А дело, Артём Сергеевич, в том, что ты не думаешь! Ни о сыне, ни обо мне! Не спросил, не подумал, просто взял и съел, будто так и должно быть. А я для тебя что, кухарка? Только и успеваю закупать да готовить. Доел последний кусок пирога — и хоть бы что! Ни раскаяния, ни попытки исправить.
Он вырос с матерью, которая пичкала его, как на убой. Горы еды, постоянные пироги. Он высокий, когда-то занимался спортом, но привычки остались. А я? С детства знала меру. И сына стараюсь воспитывать так же — без жадности, но и без обжорства. Но отец ему подаёт пример обратный: бери всё и сразу.
Я не прошу экономить. С деньгами у нас нормально: я в бухгалтерии, он водитель на фирме, живём без долгов. Дело не в деньгах, а в уважении. В умении подумать о других. Увидел еду — вспомни, кому она. Сын просил? Жена оставила? Неужели так сложно?
И вот я снова у холодильника. Опять пусто. Опять комок злости подкатывает к горлу. Я устала. Я не замуж за продмаг выходила. Хотела быть любимой женой, матерью, подругой. А не дойной коровой для взрослого мужика, который видит в доме только тарелку и диван.
Говорю ему: ты не семью завёл, ты общежитие устроил, только с бесплатным доступом к холодильнику. А он отмахивается: «Плохая хозяйка, если еда не задерживается. У нормальных жён всегда запасы». Правда? Может, тогда и паровоз за жену заведём?
Всё чаще ловлю себя на мысли — может, не замок на холодильник нужен, а ключ от своей жизни. Где я не обязана быть прислугой. Где мои желания хоть кто-то замечает. Где я — не просто жена, а человек, которого видят и слышат…