**Дневниковая запись**
Летний вечер на Липовой улице был полон жизни. Дети катались на велосипедах, собаки лали с идеально подстриженных газонов, а соседи, поливая клубиы, перекидывались приветствиями. В самом конце улицы стоял большой дом, обвитый плющом, дом Романа Ковалёва, миллионера, который всего добился сам. Он сколотил состояние в логистике, но для соседей оставался лишь замкнутым человеком в дорогих машинах, который редко улыбался.
В тот вечер Роман ждал свою невесту, Алину Соколову, у кованой ограды. Алина, бывшая музейная работница, младше его на пятнадцать лет, подъехала на кремовой «Ладе» и вышла в летнем одеянии. Их помолвка уже несколько недель будоражила округу: одни шептались, что она ищет выгоду, другие говорили, что Роман наконец смягчился с годами.
Они обсуждали бронь в ресторане, когда взгляд Алины вдруг застыл на другом конце улицы. Там, у почтового ящика, шнурок завязывал подросток лет шестнадцати. Тёмные растрёпанные волосы, худощавое телосложение, черты лица странно знакомые. Рука Алины замерла в воздухе. Она наклонилась к Роману и прошептала еле слышно:
Он вылитый твой пропавший сын.
Тело Романа напряглось. Челость сжалась, глаза прищурились. О сыне не говорили никогда. Дитаня пропал десять лет назад, в шестилетнем возрасте. Дело гремело в новостях месяцами, но следы затерялись. Полиция предполагала похищение, но выкупа не требовали, и правда так и не всплыла. Горе съело Романа, превратив в того закрытого человека, которого все знали.
Подросток выпрямился, отряхнул джинсы. На секунду их взгляды встретились. Что-то ёкнуло внутри те же янтарные глаза, та же маленькая шрам над бровью, напоминание о падении с качелей. Сердце Романа сжалось.
Алина коснулась его руки. Роман это не может быть просто так. Ты же видишь?
Но Роман уже не слушал. Он перешёл улицу быстрыми шагами, почти лихорадочно, а соседи замерли, чувствуя, что происходит что-то необычное. Подросток вздрогнул, увидев приближающегося мужчину.
Эй подожди, голос Романа звучал хриплее, чем он хотел.
Парень настороженно поднял брови. Мы знакомы?
Казалось, вся улица затаила дыхание
Он представился как Артём Морозов. Жил в трёх кварталах отсюда с матерью, Светланой Морозовой, медсестрой из местной больницы. Вежливый, но сдержанный однако сходство, поразившее Романа, было неоспоримым.
Сколько тебе лет? спросил Роман, в голосе смесь любопытства и тревоги.
Шестнадцать.
Когда день рождения?
Пятница июня.
Роман остолбенел. День рождения Дитаня был пятого июня.
Соседи уже тихо столпились лейки забыты, разговоры оборваны. Шёпот полз, как пожар. Алина стояла рядом, на лице беспокойство.
Вскоре появилась Светлана, шагая быстро, увидев толпу. Лет сорока, волосы в строгом пучке, усталость ночной смены на лице. Она обняла Артёма защитным жестом.
В чём дело? спросила она, бросая на Романа подозрительный взгляд.
Тот, с трудом сдерживая дрожь в голосе, ответил: Ваш сын вылитый мой. Мой Дитаня.
Светлана напряглась. Её объятие стало крепче. Не понимаю, о чём вы. Артём мой сын. И всегда им был.
Но Роман не сдавался. Он указал на шрам над бровью, на совпадающий день рождения, на сходство, слишком явное, чтобы быть случайным. Алина мягко вместилась, предложив обсудить это вдали от любопытных глаз.
В кабинете Романа вечером витало напряжение. Он разложил старые фотографии Дитаня в шесть лет. Артём смотрел на них, бледнея. Мальчик на снимках мог бы быть им та же улыбка, та же энергия в чуть размытых кадрах.
Я не понимаю, прошептал Артём. Мама?
Глаза Светланы наполнились слезами, но она твёрдо покачала головой. Артём, не слушай его. Он тебя путает. Ты мой.
Голос Романа дрогнул. Пожалуйста. Давайте просто сделаем тест ДНК. Если я ошибаюсь, больше не потревожу. Но если прав Он сглотнул. Я должен знать.
Алина, разрываясь между сочувствием к Роману и неловкостью из-за Светланы, молча наблюдала. В реакции женщины было больше страха, чем возмущения.
Артём, подавленный, в итоге кивнул. Хорошо. Я согласен.
Результаты пришли через неделю в конверте, доставленном Роману. Алина сидела рядом, когда он дрожащими руками вскрыл его. Заключение было сухим, но однозначным:
*Вероятность отцовства: 99,98%.*
Дитаня Ковалёв, которого все считали давно погибшим, был жив. Он вырос в нескольких кварталах, под другим именем.
Когда Роман разрыдался, звук через открытое окно разнёсся по улице. Соседи, следившие за историей с самого начала, быстро узнали новость. Шёпот сменился возгласами: «Это правда его сын!», «После стольких лет!» Вся улица гудела от неверия.
Светлану вызвали на допрос. Под давлением она созналась. Десять лет назад она подрабатывала няней в богатой семье у Романа. В суматохе на переполненной ярмарке она увела Дитаня, убедив себя, что «спасает» его от холодной и равнодушной среды. Одинокая и бесплодная, она растила его как Артёма, часто переезжая, чтобы не привлекать внимания.
Её действия, пусть и без выкупа, оставались преступлением. Её обвинили в похищении, хотя годы, проведённые с мальчиком, усложнили дело.
Для Артёма мир рухнул. Всё, что он знал его имя, его прошлое, его мать пошалалось. Он чувствовал себя преданным, но и разрывался между верностью женщине, которая его вырастила.
Роман же размышлял, как теперь наладить связь с сыном. Он не давил на него обещаниями, а просто давал время. Алина, как тихая опора, помогала им обоим.
Улица, обычно тихая, теперь гудела от переговоров и журналистских машин. То, что началось с шёпота Алины, потрясло не только Липовую улицу, но и весь город.
Однажды вечером Арт
