Он не такой, как вы думали…
— Мама с папой приедут в субботу, — сказала Лиза, делая вид, что это просто новость, а не важное сообщение. — Они давно хотят тебя увидеть.
Иван, в этот момент намазывавший смородиновый джем на хлеб, застыл. Медленно положил нож.
— Отлично, — ответил он, натянуто улыбнувшись. — Я… я тоже давно мечтал познакомиться.
Но Лиза знала его слишком хорошо. Она сразу заметила, как напряглась его спина, как он отвел глаза в сторону.
— Ваня, всё будет хорошо, — тихо сказала она, сжимая его ладонь. — Они просто хотят тебя узнать.
Он хмыкнул, но в его взгляде читалась тревога.
— Лиза, твои родители — люди солидные, респектабельные… А я? Бородач в рваных джинсах, с татуировками. Для них я — воплощенный кошмар.
— Для меня ты — самый чуткий человек, — возразила Лиза. — И они это поймут.
Следующая неделя пролетела в суете. Лиза убирала квартиру, перебирала рецепты, готовила любимые блюда родителей. Иван молча помогал: повесил новые занавески, купил свежие цветы, но каждый вечер выходил на балкон курить, погруженный в тяжёлые мысли.
И вот настал день. Лиза нервно поправляла салфетки, переставляла тарелки. Иван, в белой рубашке с закатанными рукавами, стоял перед зеркалом, приглаживая непослушные пряди.
Раздался звонок.
— Я открою, — выдохнул он и пошел в прихожую.
На пороге стояли её родители — Ольга Дмитриевна и Сергей Иванович. Мать замерла, глядя на него, будто увидела привидение. Отец хмурился, переводя взгляд с рук в татуировках на серьгу в ухе.
— Здравствуйте, — твёрдо сказал Иван, протягивая руку. — Меня зовут Иван. Очень приятно.
Отец, помедлив, всё же пожал её, сухо кивнув. Ольга Дмитриевна, чувствуя напряжение, первой взяла ситуацию в руки:
— Ну что, проходите. Лизочка нас ждёт?
Лиза вышла из кухни, сияя улыбкой. Обняла родителей, потом взяла Ивана за руку и повела их за собой.
Ужин шёл в тягостной тишине. Мать изучала Ивана, словно решая сложную задачу. Отец задавал прямые вопросы: кем работает, как давно встречаются, где его семья?
Когда Иван упомянул, что он ветеринар, мать удивлённо приподняла бровь:
— Ветеринар? Неожиданно…
Он лишь пожал плечами:
— Татуировки — не диагноз.
Наступила пауза, которую нарушил отец:
— Почему именно животные?
Иван глубоко вдохнул:
— В детстве нашёл раненого пса. Он был на грани. Мы с матерью отвезли его в клинику. Там я впервые увидел, как врач борется за жизнь того, кто не может попросить о помощи… Это и решило.
Сергей Иванович вдруг смягчился. Стал расспрашивать о случаях из практики, даже рассказал, как вытаскивал кота из трубы.
К концу вечера атмосфера потеплела. Иван рассказывал, как звери чувствуют доброту, как выхаживает тех, от кого другие отказались.
Когда родители собрались уходить, Ольга Дмитриевна вдруг подошла и обняла его.
— Простите за предубеждения, — прошептала она.
Сергей Иванович крепко пожал ему руку:
— Береги её.
Когда дверь закрылась, Иван облегчённо выдохнул:
— Думал, твоя мама сейчас достанет ладан и начнёт меня отпевать.
Лиза рассмеялась и прижалась к нему:
— А я знала, что они тебя примут.
Они стояли, обнявшись, а на подоконнике мирно спал рыжий котёнок — тот самый, которого Иван когда-то спас.
— Странно, как всё складывается, — прошептал он. — Если бы не ты, не этот малыш, мы бы, может, даже не встретились…
— Зато теперь у нас есть история для внуков, — улыбнулась Лиза.
— И родители, которые меня не прокляли, — добавил он.
Оба засмеялись — легко, искренне, понимая, что настоящее счастье — это когда тебя принимают таким, какой ты есть.
