ОНА ОСТАНЕТСЯ У НАС…
Дребезжащий звонок возвестил о нежданном визите. Алевтина сбросила фартук, вытерла ладони и пошла открывать. На пороге стояла дочь с парнем. Женщина молча пропустила их.
— Привет, мам, — чмокнула та в щёку, — Это Степан, он будет с нами жить.
— Здравствуйте, — кивнул юноша.
— А это моя мама, тётя Аля.
— Антонина Семёновна, — поправила она.
— Мам, что у нас на ужин?
— Гречка с котлетами.
— Я гречку не ем, — буркнул парень, скинул кроссовки и прошёл в зал.
— Ну ты чего, мать, Стёпа крупы не любит! — дочь округлила глаза.
Тот развалился на диване, швырнув рюкзак.
— Это, между прочим, моя комната, — сказала Антонина.
— Стёп, пойдём, покажу, где будем жить! — крикнула Оленька.
— А мне тут норм, — пробормотал он, нехотя поднимаясь.
— Мам, придумай, чем накормить Стёпу.
— Даже не знаю, осталось две котлеты, — пожала плечами Аля.
— Сойдёт, с майонезом да хлебушком, — отозвался он.
— Чудесно, — скривилась женщина, направляясь к плите. — Раньше кошек таскала, теперь вот это приволокла. Корми его ещё.
Накладывая себе гречки, она швырнула на тарелку котлеты, потянулась за салатом и принялась ужинать.
— Мам, чего одна жрёшь? — вплыла в кухню дочь.
— Потому что с работы пришла и голодная, — ответила Алевтина, пережёвывая. — Кто хочет есть — пусть сам накладывает. И ещё вопрос: почему Стёпа у нас живёт?
— Как почему? Он мой муж.
Женщина чуть не поперхнулась.
— Какой муж?!
— Ну вот такой. Я взрослая и сама решаю, за кого замуж выходить. Мне, кстати, девятнадцать.
— Даже не позвали на свадьбу.
— Какая свадьба? Расписались и всё. Теперь мы семья, будем жить вместе, — фыркнула Оля, косясь на мать.
— Поздравляю. А почему без торжества?
— Если у тебя есть деньги на банкет — отдай, мы их пристроим.
— Ясно, — Аля продолжала есть, — А почему у нас?
— Потому что у них однушка, и там его родичи вчетвером ютятся.
— Снимать жильё не вариант?
— Зачем, если тут моя комната? — удивилась дочь.
— Понятно.
— Ну дашь нам поесть?
— Оль, кастрюля на плите, котлеты в духовке. Хлеб в шкафу. Бери и корми своего благоверного.
— Мать, ты не понимаешь! У тебя теперь ЗЯТЬ! — выдавила Оля.
— И что? Мне балалайку взять и плясать? Я с работы, я устала, без цирка. Руки есть — кормите себя сами.
— Вот потому ты и одна!
Дочь швырнула на мать злой взгляд и вылетела, хлопнув дверью.
Алевтина доела, помыла посуду и отправилась на тренировку. Свободные вечера она проводила в зале и бассейне.
Вернувшись в десять, она обнаружила кухню в состоянии апокалипсиса. Видимо, кто-то пытался готовить. Крышка от кастрюли исчезла, гречка засохла. Обёртки от котлет валялись на столе рядом с открытым хлебом. Сковорода пригорела, её тефлоновый слой был исполосован вилкой. В раковине — гора посуды, на полу — липкая лужа. В воздухе витал табачный дух.
— Никогда Оля так не свинячила…
Женщина распахнула дверь дочери. Парочка попивала вино и курила.
— Ольга, иди прибери кухню. Завтра купишь новую сковородку, — бросила мать, уходя.
Дочь вскочила и настигла её.
— Это почему мы должны убирать? И где мне взять деньги? Я студентка! Тебе посуду жалко?
— Правила дома знаешь: наследил — убери, сломал — купи новое. И да, жалко. Сковорода не три копейки стоит.
— Ты просто не хочешь, чтобы мы тут жили!
— Неа, — спокойно ответила Алевтина.
— Но тут и моя доля!
— Не-а. Квартира моя. Я её заработала. Ты тут прописана — и всё. Хочешь жить — соблюдай правила.
— Всю жизнь по твоим уставам! Я замужем, и ты мне не указ! — взвизгнула Оля. — Ты пожила, уступай нам жильё!
— Уступаю лавочку у подъезда. Так, радость моя, замуж вышла? Без моего ведома? Тогда ночуй одна или с мужем — но не здесь. Он тут не останется.
— Подавись своей квартирой! Стёпа, мы уезжаем! — завопила Ольга, хватая вещи.
Через пять минут в комнату ввалился «зять».
— Ты, мамаша, не бузи — и всё будет чётко, — пошатываясь, пробормотал он. — Мы никуда не поедем. Будешь хорошей — будем тихо любовью заниматься.
— Какая я тебе мамаша? — вспыхнула Антонина. — Твои мама с папой дома сидят. Вались к ним да супругу забирай.
— Щас я тебя… — парень занёс кулак.
— Ага, щас.
Алевтина вцепилась в его руку, вжимая ногти в кожу.
— А-а-а, отпусти, психопатка!
— Мам, ты что творишь?! — орала Ольга, пытаясь оттащить мать.
Та отпихнула дочь, всадила коленом в пах Степану и ударила локтем по горлу.
— Я побои зафиксирую! — завопил он. — В суд подам!
— Подожди, я полицию вызову — удобнееЧерез три месяца Ольга, похудевшая и бледная, встретила мать у метро и тихо спросила: “Мам, можно я вернусь?” — на что Аля, вздохнув, протянула ей пакет с теплыми пирожками.
