Он отобрал у меня две котлеты и заявил, что мне пора худеть. За шесть лет брака я родила троих детей, а теперь боюсь остаться одна.
Мне тридцать шесть. За эти годы я стала матерью троих чудесных малышей: Данилу — пять, Соне — три, а крошке Вове всего полгода. Мечтала о большой семье, но не представляла, как это тяжело — физически, морально, да и просто выматывает. Жизнь превратилась в бесконечный марафон, где я едва успеваю перевести дух.
С Дмитрием мы познакомились, когда мне уже стукнуло под тридцать. Подруги давно были замужем, растили детей, а я всё одна — то на работе, то дома. И вдруг он — статный, подтянутый, с обаянием. К тому времени он уже занимал весомую должность — возглавлял отдел в крупной фирме. Не думала, что такой мужчина обратит внимание на такую, как я.
О серьёзности его намерений я поняла, когда он сам привёл меня к своей матери. Антонина Сергеевна — женщина добрая, интеллигентная, сразу расположила меня к себе. Она без ума от меня была и чуть ли не сама подтолкнула сына к свадьбе. Расписались мы быстро, почти впопыхах. А потом понеслось — один декрет за другим.
Сначала родился Данила, и я ушла с работы. Потом — Соня, затем Вовка. В профессию я так и не вернулась. Все дети на мне: старшие не ходят в сад, Даня — на секциях, Соню сама учу, а малыш постоянно на руках. Люблю их безумно, они у меня золотые, но сама от себя уже ничего не осталось — ни сил, ни… себя.
Раньше я весила 49 килограммов. Ходила в спортзал, бегала по утрам, ухаживала за собой. Сейчас — восемьдесят. Мой день — это каша, пелёнки, уроки, суп, уборка, детский рёв, и так по кругу. На спорт нет ни времени, ни энергии. А если вдруг пытаюсь — тут же дети дёргают, лезут на руки, требуют внимания.
Сначала Дима относился к переменам с улыбкой. Называл меня «булочкой», «моя пышка». Но постепенно шутки сошли на нет. А потом исчезло и терпение.
В пятницу мы ужинали. Я положила себе три котлеты. Он посмотрел, молча снял две и вернул на сковородку.
— Тебе бы сбросить пару кило. Если я заведу себе другую — виновата будешь только ты, — бросил он равнодушно, даже не глядя.
Я онемела. Будто ударили в грудь. Понимаю, что изменилась, что устала, что стала не той, в которую он влюбился. Но разве я виновата, что отдала себя семье? Что не сплю ночами, потому что у одного зубки режутся, другой от брокколи воротит нос, а третий снова потерял тетрадь? Разве не заслуживаю хотя бы капли понимания?
Я бы с радостью сходила на массаж, сделала маникюр, подкрасила волосы. Но денег нет. Всё уходит на детей, кружки, еду, кредиты, помощь свекрови. Дима хорошо зарабатывает, но расходов — куча. И, конечно, ему нужно выглядеть с иголочки — всё-таки руководящая должность. А я могу и в старом халате походить. Вот только в зеркале себя всё реже узнаю. Платья не застёгиваются. Джинсы не сходятся. Всё кажется чужим и нелепым.
Иногда кажется, что я уже не женщина. А просто призрак. Кормящая, убирающая, стирающая, но не чувствующая, не смеющая мечтать. Только свекровь — единственная, кто пока держит нас вместе. Она звонит, приезжает, помогает с внуками. И я молюсь, чтобы она не дала ему уйти. Не дала разрушить всё, ради чего я жила эти шесть лет.
А вдруг однажды он соберёт вещи и уйдёт? Оставит меня с тремя детьми и тенью самой себя? Я не требую многого. Просто хотела бы, чтобы он вспомнил, за что когда-то полюбил меня. И увидел: я всё та же. Просто очень, очень устала…
