ОН ПРИШЁЛ… ПОТОМУ ЧТО ЛЮБИЛ
Иван перебрался в деревню Заречье из соседней области. Сначала поселился в старом домишке, оставшемся от тётки — временно, пока строил свой. Как-то вечером, когда прибивал последние доски на крыльцо, он увидел её — стройную, опрятную женщину с городской выправкой. Она шла от автобуса. Людмила. Так звали его соседку.
«Красивая… И как держится — будто царица», — подумал он.
Через пару дней он встретил её у деревенского магазина. Не стал мудрствовать:
— Ты — Люда, я у соседей справлялся. А я — Иван. Давай знакомиться?
Она покраснела, но внутри аж звенело — такой мужчина обратил на неё внимание! Иван не отступал, и вскоре они стали встречаться. А через год достал колечко в бархатной коробочке…
Прошли годы. Сейчас Людмиле пятьдесят восемь, Ивану — пятьдесят пять. Живут вдвоём в уютном доме с новым крыльцом. Сын давно уехал в другой город, обзавёлся семьёй. Подрастает внучка — шестилетняя Дашенька, свет в окошке.
В тот вечер Люда ждала мужа с поля — весенний сев подходил к концу. Сварила щи, накрыла стол, а за окном уже смеркалось.
«Что-то задержался мой Ваня… Обещал к ужину управиться».
Глядя в окошко, она вспомнила детство. Росла в большой семье — шесть детей, она старшая. Изба тесная, родители, дед да куча ребятишек. Мать с отцом с утра до ночи в колхозе, а она с дедом по хозяйству.
Как-то раз внучка спросила:
— Бабуля, а во что ты играла, если игрушек не было?
— Во что придётся, Дашутка… В камушки, в палочки, в тряпочные куколки…
Больше не стала рассказывать — рано ещё ребёнку такое понимать.
Отец её был плотником — мастер на все руки. Заказов хватало, но к вечеру на столе неизменно стояла стопка. Возвращался весёлый, мать ворчала, но он детей не трогал, даже ласковый был.
Ёлку дома не ставили. Первый раз праздничную красавицу увидела в школе — там было словно в сказке.
Когда отца не стало, Люде было девять. Через два месяца и деда похоронили. Мать осталась одна с малышами. Соседи помогли, но жить стало невыносимо.
— Мам, а как мы теперь? — шептала Людка.
— А как же… Жить будем. Не пропадём.
Детство кончилось. Старшая стала нянькой — готовила, убирала, малышей кормила. О подружках и играх забыла. Летом чуть легче: огород, скотина — привычное дело.
Когда Люде стукнуло десять, упала с сеновала — потянулась за сеном, оступилась. Руку повредила сильно. Врачи еле спасли, но пальцы так и не гнулись как прежде. Учиться стало трудно, но она старалась.
После восьмого класса отправили в техникум. Тогда впервые почувствовала себя счастливой. Подруги, уважение преподавателей — особенно хвалили за швейное дело.
«Люда — золотые руки! Смотрите, как аккуратно строчит!»
Даже за границу ездила — в числе лучших. На каникулах везла домой подарки — одежду для братьев и сестёр шила сама. Себе редко что оставляла.
На втором курсе влюбилась в Сергея. Добрый, весёлый, заботливый. Мечтала о свадьбе, но мать отрезала:
— Тебе с такой-то рукой замуж? Да кому ты нужна? Одна останешься…
Слова в сердце вонзились. С Сергеем потихоньку рассталась. После учёбы устроилась на работу, но через пару лет попала под сокращение. Пришлось вернуться в деревню.
А там появился он — Иван. Высокий, статный, работящий. Дом построил, поселился по соседству. И выбрал её…
И началась новая жизнь — настоящая. Ему было неважно, что она старше. Не пугали ни шрамы на душе, ни больная рука. Он просто любил.
Сын вырос хорошим человеком. А теперь и внучка радует.
В тот вечер, когда щи уже остывали, Люда увидела его в окно. Иван шёл уставший, но с улыбкой.
— Всё, родная, управились! Теперь отдохнём, — сказал он, переходя порог.
Она поправила ему воротник, прижалась. А он смотрел на неё, как и много лет назад. С той же любовью…
Вывод: настоящее чувство не боится ни лет, ни ран, ни чужого мнения. Оно приходит — и остаётся.
