Я разрешил бездомной женщине пожить в своём гараже, но однажды зашёл без предупреждения и был потрясён, увидев, что она делает.
Однажды замкнутый и богатый мужчина предложил крышу над головой бездомной по имени Светлана и был поражён её стойкостью.
Когда их необычная связь окрепла, тайна, обнаруженная в гараже, поставила под угрозу всё и заставила его задуматься: кто такая Светлана на самом деле и что она скрывает?
У меня было всё, что можно купить за рубли: огромная усадьба, роскошные автомобили и больше имущества, чем мне когда-либо понадобится. Но внутри оставалась пустота, которую я никак не мог заполнить.
Я никогда не имел семьи за шестьдесят лет жизни. Женщины интересовались лишь моим наследством, и теперь я жалел, что не попробовал иначе.
Однажды, проезжая по Москве и пытаясь заглушить одиночество, я увидел женщину, роющуюся в мусорном баке.
Её растрёпанные волосы и исхудавшие руки, но решительные движения привлекли моё внимание. Она казалась хрупкой, но что-то в её дикой натуре меня заинтриговало.
Я не удержался и остановился. Опустил стекло и пристально наблюдал. Когда она встревоженно посмотрела на меня, я спросил: «Тебе нужна помощь?»
Её взгляд был настороженным, и на мгновение я подумал, что она убежит. Но она села на корточки и вытерла руки об потрёпанные джинсы. «Ты правда можешь помочь?»
«Думаю, да», ответил я, не понимая, почему протягиваю руку помощи. «Может, хочешь куда-нибудь пойти сегодня вечером?»
Она на секунду заколебалась, затем покачала головой. «Нет.»
Я кивнул и глубоко вздохнул. «У меня есть переоборудованный гараж. Если хочешь, можешь переночевать там.»
Она взглянула на меня с упрёком. «Мне не нужна милостыня.»
«Это не милостыня, сказал я, хотя не нашёл лучшего слова. Просто место для ночлега. Без условий.»
После долгих раздумий она согласилась. «Ладно. Только на одну ночь. Я Светлана.»
Мы ехали в подмосковную усадьбу в полной тишине. Она сидела, скрестив руки, и смотрела в окно. Когда приехали, я показал ей гараж. Он был простой, но удобный.
«В холодильнике есть еда. Чувствуй себя как дома», сказал я.
«Спасибо», пробормотала она, закрывая за собой дверь.
В следующие дни Светлана оставалась в гараже, и иногда мы ужинали вместе. Она казалась загадочной: за твёрдой внешностью скрывалась ранимая душа.
Может, в её глазах отражалось то же одиночество, что и в моих, а может, её присутствие просто скрасило мою изоляцию.
За ужином она рассказала о своём прошлом. «Когда-то я была художницей, тихо произнесла она. У меня была маленькая галерея, несколько выставок но после развода всё рухнуло.»
«Муж ушёл к молодой и завёл с ней ребёнка, а меня выгнал.»
«Мне жаль», искренне сказал я.
«Это уже прошлое», пожала она плечами, но в глазах читалась боль.
Чем больше времени мы проводили вместе, тем больше я ждал наших разговоров. Её острый юмор освещал ту же пустоту, что царила в моей усадьбе, и внутренняя тоска понемногу утихала.
Но однажды вечером всё изменилось. Ища насос в гараже, я вошёл внутрь и застыл. На полу лежали десятки картин мои портреты, но искажённые, пугающие.
На одном я был в цепях, на другом с окровавленными глазами, а в углу висел мой образ в гробу.
Я был в шоке. Неужели Светлана видела меня таким? После всего, что я для неё сделал?
За ужином я не смог скрыть гнева. «Светлана, какого чёрта означают эти картины?»
Она удивлённо посмотрела на меня. «Что?»
«Я видел их. Себя в цепях, в крови, в гробу. Ты действительно считаешь меня монстром?»
Её лицо побледнело. «Я не хотела, чтобы ты их видел»
«Но увидел, холодно ответил я. Ты так обо мне думаешь?»
«Нет, дрожащим голосом прошептала она. Я просто злилась. У тебя есть всё, а я потеряла слишком много. Эти картины не о тебе, а о моей боли.»
Я хотел понять, но изображения были слишком тревожными. «Думаю, тебе пора уходить», тихо сказал я.
Её глаза расширились. «Пожалуйста, подожди»
«Нет, перебил я. Всё кончено. Уходи.»
На следующее утро я помог ей собрать вещи и отвёз в приют.
Перед тем как она вышла, я протянул ей несколько тысяч рублей. Она колебалась, но взяла.
Прошли недели, а чувство, будто я совершил ошибку, не уходило.
Дело было не только в картинах, но и в том, что было между нами раньше в чём-то, чего я давно не испытывал.
Однажды у дверей я нашёл свёрток. Там был мой портрет, но другой спокойный, умиротворённый. Внутри лежала записка с номером Светланы.
Сердце бешено колотилось, пока я набирал номер.
Она ответила неуверенно: «Алло?»
«Светлана, это я. Получил твою картину она прекрасна.»
«Спасибо, после паузы сказала она. Я не была уверена думала, ты заслуживаешь чего-то лучше тех ужасных картин.»
«Ты мне ничего не должна, искренне ответил я. Прости за свою реакцию.»
«И я прошу прощения за те рисунки, сказала она. Они действительно были не о тебе.»
«Тебе не нужно извиняться, ответил я. Может, начнём заново?»
«Что ты имеешь в виду?» осторожно спросила она.
«Может, сходим куда-нибудь? Поужинаем.»
Она замолчала, затем тихо ответила: «Хочу.»
Мы договорились встретиться. Светлана рассказала, что потратила деньги на новую одежду и ищет работу. Скоро планирует снять квартиру.
Закончив разговор, я почувствовал улыбку на своём лице. Возможно, это была новая глава не только для неё, но и для меня.
Иногда боль другого человека кажется нам угрозой, но если приглядеться это просто крик о помощи, который мы в силах услышать.