В престижной гимназии «Луговое», что располагалась в тихом пригороде Петербурга, внешний лоск и положение значили куда больше, чем доброта или характер. Здесь нормой были дизайнерские сумки, а предложения на выпускной обдумывались так тщательно, что могли бы затмить королевский бал. Среди этой толпы ухоженных подростков с дорогими рюкзаками шла тихая девушка в поношенных джинсах, её стоптанные ботинки скреплены скотчем. Звали её Лена Соколова.
Отец Лены ушёл из жизни, когда ей было семь, и с тех пор мать работала в две смены в доме престарелых, лишь бы сводить концы с концами. Стипендия в «Луговое» была редкой удачей — возможностью, которую Лена ценила. Она сидела на задней парте, почти не разговаривала и избегала внимания. Училась она блестяще, но в социальном плане была невидимкой.
Для большинства учеников Лена была просто «бедной девочкой». Она ела одна, носила одно и то же пальто каждую зиму и не имела смартфона. Но у Лены был секрет — то, о чём даже она сама не догадывалась до конца.
В последнюю неделю перед весенними каникулами в школе проходили прослушивания для ежегодного концерта талантов — главного события года, где ученики демонстрировали всё: от фокусов до танцев. Хотя чаще побеждала не талант, а популярность. В тот год тема была — «Незамеченные звёзды».
— Может, тебе попробовать? — с усмешкой предложила Варя Морозова, королева «Лугового», на уроке музыки.
Её голос звучал сладко, но яд капал с каждым словом. Варя была из тех девушек, у которых всегда есть зрители — ухоженная, популярная и невыносимо высокомерная.
Лена подняла глаза, растерявшись. — Что?
— Я сказала, тебе стоит спеть на концерте, — повторила Варя громче, чтобы все услышали. Класс хихикнул.
— Я… не пою, — пробормотала Лена съёживаясь.
— Да брось. Ты похожа на тех, кто мурлычет себе под нос в темноте, — усмехнулась Варя.
Смех стал громче.
— Вообще-то, — вмешался учитель музыки, Сергей Петрович, поправляя очки, — это неплохая идея. Лена, не хочешь попробовать? У нас сегодня свободное время после уроков.
Лена замерла. Ладони стали влажными. Все смотрели на неё. Но вместо того чтобы отказаться, в ней что-то шевельнулось — слабый отголосок смелости, о которой она и не подозревала.
— Попробую, — тихо сказала она.
Варя приподняла бровь, забавляясь. — Не могу дождаться, — протянула она, голос её капал ядом.
После уроков Лена стояла одна в кабинете музыки. Руки дрожали, сжимая листок с записанными от руки словами. Она не пела перед людьми с тех пор, как умер отец. Он садился с ней на крыльцо, слушая, как она поёт ветру, закрыв глаза и улыбаясь. — Твой голос — это солнце, Леночка, — говорил он. — Он согревает людей.
Сергей Петрович сел за пианино. — Как будешь готова.
Она сделала глубокий вдох и запела.
Первая нота была тихой, как первые лучи рассвета. А затем её голос взмыл вверх — чистый, мощный, живой. Он наполнил комнату чем-то, что словами не описать. Сергей Петрович перестал играть на середине, ошеломлённый. Его рот приоткрылся, пока Лена, закрыв глаза, растворялась в мелодии.
Когда она закончила, тишина стала густой. Она открыла глаза, боясь, что сделала что-то не так.
Но Сергей Петрович медленно поднялся, глаза его блестели.
— Лена… это было невероятно.
Она моргнула. — Правда?
Он кивнул, с трудом сглатывая. — Кажется, мы только что нашли звезду нашего концерта.
Слухи разлетелись мгновенно. Разговоры о «бедной девочке с ангельским голосом» распространялись, как пожар. Сначала Варя и её компания отмахивались.
— Не может быть. Наверное, подстава, — фыркнула Варя. — Наверняка под фонограмму.
Но любопытство взяло верх. Всё больше ребят просили Лену спеть на переменах или в коридоре. Она вежливо отказывалась, слишком боясь повторить это при всех. Но Сергей Петрович настоял, чтобы она выступила в финале.
— У тебя дар, Лена. Не позволяй их смеху украсть его у тебя.
Она кивнула, нервная, но решительная.
В ночь концерта зал был полон. Родители, учителя, ученики — все сидели в ожидании. Варя открыла шоу ярким танцем с подтанцовкой и эффектным светом. Зал аплодировал, но без восторга — скорее из вежливости.
Акт за актом, кто-то спотыкался, кто-то блистал. И вот свет погас для фиТогда на сцену вышла Лена — простая, в платье, которое сшила ей мать, и запела так, что даже Варя, сжав кулаки, прошептала: «Прости».
