Вытирая мокрые ладони и сдерживая стон от боли, она пошла открывать дверь.
Мария Соколова вытерла влажные руки, кряхтя от ноющей спины, и направилась в прихожую. Звонок был тихим, но уже в третий раз. Она мыла окно, поэтому не сразу услышала. За дверью стояла молодая девушка миловидная, но бледная и уставшая.
Мария Ивановна, мне сказали, что вы сдаёте комнату?
Ах, эти соседи! Вечно кого-то ко мне направляют! Я не сдаю комнаты, никогда этим не занималась.
Мне говорили, что у вас три комнаты.
Ну и что? Зачем мне сдавать? Я привыкла жить одна.
Извините Мне сказали, что вы верующий человек, вот я и подумала
Девушка, сдерживая слёзы, развернулась и медленно пошла вниз по лестнице. Плечи её дрожали.
Девушка, вернись! Я же тебя не выгоняю! Ну что за молодёжь сразу в слёзы. Заходи, поговорим. Как тебя зовут? Давай на «ты»?
Алина.
«Алина» Красивое имя. Отец, наверное, моряк?
У меня нет отца. Я из детдома. И матери тоже не было. Меня нашли в подъезде добрые люди и отдали в полицию. Мне даже месяца не было.
Не переживай. Заходи, чайку попьём. Ты голодная?
Нет, купила себе пончик.
Пончик купила! Эх, молодёжь о себе не думает, а к тридцати годам уже язвы будут. Садись, у меня гороховый суп ещё тёплый. И чай подогреем. Варенья много муж пять лет назад умер, а я по привычке всё на двоих готовлю. Поедим, а потом поможешь мне окно доделать.
Мария Ивановна, можно я что-нибудь другое сделаю? У меня голова кружится, боюсь, с подоконника упаду я беременна.
Вот ещё! Только этого мне не хватало. Я человек строгих правил. Это ребёнок вне брака?
Почему сразу вне брака? Я замужем. Саша из нашего детдома. Но его в армию забрали. Недавно приезжал в увольнительную. А хозяйка, как узнала, что я ребёнка жду, сразу выселила. Дала неделю на поиски жилья. Мы жили недалеко. Но сами видите как получилось.
Ну да И что мне с тобой делать? Может, мою кровать перенести в комнату Валеры? Ладно, оставайся в моей. Денег с тебя брать не буду, даже не заикайся. Иди за вещами.
Далеко не надо. Все наши с Сашей вещи в сумке у входа. Неделя прошла, вот я и обошла несколько домов.
Так они и остались вдвоём Алина заканчивала курсы дизайна одежды. Мария Соколова уже несколько лет была на пенсии после серьёзной железнодорожной аварии, поэтому сидела дома, вязала кружевные салфетки, воротнички, детские пинетки и продавала их на ближайшем рынке. Её работы были искусными: салфетки, скатерти и воротнички нежные, как морская пена, расходились хорошо. Денег хватало. Часть приносил огород, где по субботам они работали с Алиной. В воскресенье Мария ходила в церковь, а Алина оставалась дома, перечитывала письма от Саши и отвечала. В храм ходила редко не привыкла. Жаловалась, что спина болит и голова кружится.
Как-то в субботу они копались на участке. Урожай уже собрали, готовили землю к зиме. Алина быстро уставала, и тётя Маша отправляла её в дом отдохнуть и послушать старые пластинки, которые когда-то покупала с мужем. В тот день, после работы граблями, будущая мама прилегла. Мария Соколова подбрасывала сухие ветки в костёр и задумчиво смотрела на пламя. Вдруг услышала крик Алины: «Мама! Мамочка! Быстрее иди!» С колотящимся сердцем, забыв о ноющих ногах и спине, Мария бросилась к дому. Алина кричала, хватаясь за живот. Через минуту Мария уговорила соседа, и на скрипучем «Жигуле» они понеслись в больницу. Алина стонала без остановки: «Мамочка, больно! Но ведь ещё рано, слишком рано! Рожать только в середине января. Мама, помолись за меня, ты же умеешь!» Мария плакала. Сквозь слёзы без конца шептала молитвы.
Из приёмного покоя Алину увезли на каталке. А сосед по участку отвёз заплаканную женщину домой. Всю ночь она молилась Богородице о спасении ребёнка. Утром позвонила в больницу.
С вашей дочерью всё в порядке. Сначала всё время вас звала и Сашу, плакала, потом успокоилась и уснула. Врач говорит, угрозы выкидыша нет, но полежать придётся. Ещё гемоглобин низкий. Следите, чтобы хорошо питалась и отдыхала.
Когда Алину выписали, они разговаривали до глубокой ночи. Алина без конца говорила о своём Саше.
Он не мальчишка, как я. Он сирота. Мы всегда были вместе в детдоме. Ещё в школе подружились, потом полюбили друг друга. Он обо мне заботится. Это больше, чем любовь, мне так кажется. Сами видите, как часто пишет. Хотите его фото показать? Вот, второй справа. Улыбается
Красивый Мария Соколова не хотела обижать Алину. Уже давно надо было поменять очки. На фото было много солдат, а снимок маленький и нечёткий. Она не различала ни второго, ни третьего, ни пятого. Только силуэты
Алина, скажи, почему тогда в огороде назвала меня мамой?
Само вырвалось От страха. В детдоме все взрослые от директора до сантехника были «папа» и «мама». Вроде отучилась. Но когда волнуюсь, опять «мама» говорю. Простите.
Понятно Мария вздохнула с явным разочарованием.
Тётя Маша, расскажите о себе. Почему у вас нигде нет фото мужа, детей? Детей не было?
Нет, не было. Был сынок, но умер маленьким, даже года не исполнилось. После аварии больше детей не могла иметь. Муж был мне как ребёнок. Так его баловала, обожала. Он для меня, как твой Саша для тебя, был целым миром. Когда похоронила, все фото убрала. Хоть и верующая, а тяжело было без него. Как смотрела на фото сразу в слёзы. Вот и спрятала, чтобы не искушаться. Теперь ему нужны мои молитвы, а не слёзы. Ал
