28марта, понедельник. С утра вошёл в библиотеку «Сокольническая» и почувствовал привычный аромат книг, словно в хрустальном шкафу хранятся тайны. Я, Владимир Петрович, заведующий отделом художественной литературы, давно наблюдаю за тем, как люди находят убежище среди томов. Сегодняшний день оказался особенным.
Была тиха, как в любой московской публичной библиотеке, но в зале стояли стойки с тяжёлыми полками, будто в них прятались целые миры. Посетители, войдя, обычно тихо кивают, затем осторожно подходят к справочнику. Я слышал, как они произносят: «Здравствуйте», а я отвечаю тем же, стараясь улыбкой смягчить их усталость.
Сегодня к приёмному столу подошла молодая библиотекарь Аглая Иванова, двадцать семь лет, светлые волосы собраны в аккуратный пучок, серые глаза смотрят со скромным теплом. Она всегда вежлива, поправляет очки, когда чтото не так, и её голос звучит, как шелест страниц. По её привычке я уже привык к тому, что она безмолвно заполняет карточки, даже если посетитель требует книгу с нетерпением.
Аглая с детства читала, поэтому путь к библиотеке для неё был предопределённым. Она часто думает: «Как хорошо, что судьба привела меня сюда, где работа превращается в радость». Иногда к ней заходит ктото, кто явно спешит, но она остаётся терпеливой, не позволяя себе вспышек раздражения.
В тот же день, через пару часов после её дня рождения, в зал вошёл молодой человек в очках, слегка сутулясь. Я сразу понял, что он Тихон Соколов, инженерконструктор из архитектурного отдела, известный своей застенчивостью. Он произнёс тихо: «Добрый день», а я ответил тем же. После короткой паузы он назвал нужную книгу, и я, как обычно, отправилась искать её в верхний ряд полок.
Тихон, получив том, сел за стол и начал заполнять карточку. Его рука дрожала, когда он ставил подпись, а глаза бегали по залу, словно ищут подтверждения своего присутствия. Мы обменялись несколькими вежливыми фразами, но в воздухе повисло какоето странное напряжение, будто оба боялись нарушить хрупкую тишину.
Тихон, вам ещё чтонибудь понадобится? спросила я, пытаясь разрядить обстановку.
Да то есть нет ответил он растерянно, но всётаки произнёс: «Вы знаете моё имя, а как насчёт вашего?»
Аглая, ответила я, слегка улыбнувшись. Его лицо осветилось, и он произнёс: «Аглая красивое, порусски звучит». Мы оба почувствовали странное родственное чувство, будто давно знали друг друга.
Тихон ушёл, но я долго думал о нём. Он выглядел аккуратно: отглаженные брюки, рубашка, галстук, блестящие туфли. Я заметил, как его мысли блуждают, пока он идёт по коридорам своего отдела, глядя на чертежи, но в голове лишь образ Аглаи.
На следующий день он снова появился, под предлогом взять ещё одну книгу. На этот раз он решился:
Аглая, я пришёл не только за книгой. Мне нужно сказать вам, что вы мне очень нравитесь. Простите
Я улыбнулась и ответила:
Не извиняйся, я тоже вчера почти не спала, думая о тебе.
Момент был неловким, но потом я предложила:
Тихон, могу я пойти с вами домой после работы?
Он кивнул, и с того момента наша связь перешла в ежедневные прогулки по парку, где он с увлечением рассказывал о новых проектах, а я делилась новостями книжного мира. Мы часто сидели в моём небольшом кухонном уголке, питьё было простое чай с мёдом, а рядом мурлыкал наш кот Барсик, спасённый из приюта.
С течением времени мы мечтали о Венеции, читая о ней в путешественнических справочниках, представляя, как скользим на гондоле по тихим каналам. В один из осенних дней Тихон пришёл с букетом красных роз и спросил:
Давай поженимся, я давно об этом думаю.
Мы решили простую скромную свадьбу, без громких фейерверков, потому что нам нравилась размеренная жизнь. Пары лет шли, но ребёнка у нас не появилось. Мы не жаловались судьбе, а взяли из приюта черного кота, построили дачу за городом, где Тихон делал скворечники, а я вяжу носки и ухаживаю за клумбами. Соседи иногда шептались, считая нашу жизнь скучной, но нам было уютно: утренний кофе в турке, хлеб, бросаемый воробьям, и тишина, в которой не нужны слова.
Старость пришла, но душа осталась молодой. Однажды я нашёл в шкафу бутылку хорошего сухого вина, а Тихон достал два билета на самолёт.
За Венецию? спросил я, улыбаясь.
Не за нас, а за то, что наконец сможем увидеть то, о чём мечтали, ответил он.
Мы летели над Италией, прошлись по мостикам, смеялись, как в юности, а вечером у лагуны он шепнул:
Я счастлив, что ты рядом, Аглая.
Я ответила:
Спасибо тебе за то, что дал мне шанс любить без оглядки.
С того дня мы продолжаем путешествовать, но главное открытие я сделал в эти годы: истинная любовь не требует спешки, её не измеряют минутами, а ощущают сердцем. Урок, который я вынес из этой тихой истории в библиотечной тишине: когда человек умеет слышать шёпот страниц и сердечных стуков, жизнь становится книгой, которую хочется перечитывать снова и снова.
